Круговая оборона

У того мурашки по спине пробежали. Конечно, он знал, что Сталин знает наизусть имена и фамилии всех высших офицеров, наркомов – народных комиссаров, министров сталинской промышленности, директоров крупных заводов и фабрик. Но такое внимание именно к его персоне – всего лишь командира отдельной береговой батареи, пусть и сверхмощной, внушало уважение. За скупыми строчками радиограммы чувствовалась Личность, которой совершенно не нужен был никакой культ.

* * *

Тем временем оперативная обстановка на Севастопольском фронте стала близкой к критической. В акватории Черного моря находилась мощнейшая итало-немецкая эскадра в составе линкоров «Джулио Чезаре» и «Страсбург», тяжелого крейсера «Зейдлиц» и крейсера «Лейпциг», и это – не считая эсминцев. Пока что эти силы концентрировались в районе румынского острова Змеиный, что было тактически грамотно. На самом острове, единственном на Черном море, немцы построили мощную радиолокационную станцию и прикрыли ее береговыми и зенитными батареями. Ядро итало-немецкой эскадры получало снабжение сразу из двух баз: из румынской Констанцы и из оккупированной немецкими и румынскими войсками Одессы.

В прибрежных водах курсировали броненосец и четыре тяжелые канонерские лодки: «Адмирал Лютьенс», «Капитан цур-зее Линдеман», «Капитан цур-зее Лангсдорф» и «Капитан цур-зее Фольдаг». Время от времени вместе с итальянскими и немецкими эсминцами тяжелые канонерские лодки совершали набеговые операции для обстрелов Севастополя. Впрочем, не очень успешно, все же береговая оборона города-крепости оказалась довольно сильной.

Гитлеровцы все еще медлили с наступлением, почему – неясно. Но все же Алексей догадывался, в чем дело – ведь не зря он внимательно изучал разведсводки флота. Сейчас на Черноморском театре военных действий оперировали сразу три мощные группировки кораблей: немецкие канонерские лодки, немецкие же крейсеры и линкор, а также еще итальянский линкор в сопровождении легкого крейсера «Джузеппе Гарибальди» и эсминцев. Все это порождало путаницу и неразбериху среди командования. Каждый из адмиралов стремился реализовать свои амбиции за счет другого. К этому еще и прибавилось традиционно неприязненное отношение фюрера Адольфа Гитлера и дуче Бенито Муссолини. Каждый из них претендовал на Севастополь и Крым, но их взаимная вражда была на руку только защитникам города-крепости.

* * *

Наконец, через две недели инженер батареи воентехник второго ранга Николай Лобанов доложил Алексею о полном завершении ремонта второй орудийной башни, монтаже орудий и всего сопутствующего оборудования, приборов и механизмов. К тому времени уже и сам командир батареи поправился, лечение доктора Евгения Казанского оказалось весьма эффективным, и организм Алексея успешно справился с последствиями контузии и общего нервного перенапряжения.

Снова боевой расчет заступил на вахту во вторую орудийную башню. Испытание стрельбой Алексей решил провести в два этапа: сначала холостыми выстрелами прогреть ствол, а затем ударить боевыми снарядами. Спустившись в Центральный пост управления артиллерийской стрельбой, командир батареи отдал приказ:

– К испытательной стрельбе приступить! Огонь – холостыми зарядами из обоих стволов – беглым… Пли!..

Орудийная канонада второй башни прогремела приветственным салютом. Артиллеристы действовали слаженно и осторожно, внимательно следили за тем, как действуют массивные и точные механизмы. Все шло нормально.

Радиограмма из штаба береговой обороны Севастополя пришла молнией: запрашивали поддержку огнем главного калибра. Враг снова наступал на Балаклаву. Алексей приказал дать ответ: «Выполняем арт-поддержку всеми четырьмя орудиями! Командир 35-й ББ Лещенко». Карина передала радиограмму в эфир.

Местность, ориентиры, азимуты и дальность – все было уже известно, каждый холм был уже давно пристрелян. Алексей проверил расчеты и дал команду.

– По фашистской нечисти четырехорудийным залпом – огонь!

Лязгая металлом, как и раньше, элеваторы подали снаряды и метательные пороховые полузаряды к орудиям. Штанги досылателей вдвинули смертоносные «консервы Апокалипсиса» в казенники орудий. Закрылись и провернулись массивные поршневые затворы. Обе башни развернулись на указанные градусы азимутов, стволы поползли вверх, принимая расчетные углы возвышения. Грянули могучие залпы, 470-килограммовые фугасы обрушились на наступающую гитлеровскую пехоту, танки и самоходки. После взрыва 305-миллиметрового снаряда любой немецкий танк попросту исчезал, стертый чудовищной силой с лица земли. Что тут говорить о вражеской пехоте!

Защитники Балаклавы привставали в окопах, оглядывались назад и уважительно замечали: «Опять наша «Тридцать пятка» заговорила в полный голос»!

Восстановленная после страшного немецкого удара вторая орудийная башня успешно прошла испытание боем. Русские вновь совершили чудо – одно из многих на этой страшной и Великой войне.