Круиз "Розовая мечта"

— Толик, у тебя ещё есть шанс жениться на аппетитной толстушке, то есть найти верную партнершу в своих кулинарных запросах. — Попытался оттащить друга от стола Сергей.

— Это муж на меня намекает. — Ринулась я, пытаясь закрыть амбразуру увести разговор в сторону от темы неудачных браков Толи с «фотомоделями» из породы бывших лимитчиц.

— Толстая обжора — это я. А сейчас прошу всех проследовать в гостиную. — Голосом экскурсовода прогнусавила я и переступив порог «храма прекрасного» — двадцатиметровой комнаты с огромным балконным окном, превращенным в полукруглую ротонду, остановилась. — Обращаю ваше внимание, друзья, что в гостиной обязателен ориентальный уголок. Там либо стоит экзотический столик из красного или розового дерева, либо висит египетский папирус. Здесь представлено розовое дерево с Сейшельских островов и элементы утвари древних цивилизаций, вставленные в специально подсвеченной витрине. Обратите внимание — это не железка со свалки, а часть ритуального кубка скифского племени.

А это не просто эстампы из салона на октябрьской площади. На черном фоне в золоченых рамках представлены пейзажи малой родины хозяев. Слева от дивана — московские переулки, арбатские дворы, давшие миру величайшего гуманиста Сергея Баташова. А справа — горные пейзажи Грузии. — Родина моего деда…

Мягкая мебель — экологического зеленоватого оттенка вовсе не производит впечатление массивной и мягко двигается на своих высоких ножках. — В качестве иллюстрации сказанного я развернула к себе изумительно изогнутое кресло и уселась в него, раздув веером двухслойную шифоновую юбку бледно-розового цвета.

— «Ремонт способствовал вам много к украшенью», Владислава. — Толик по всем правилам поцеловал мне руку. — От благодарной общественности и себя лично. Вы сегодня — роза!

— Петь, петь! Это уже «Евгений Онегин» — «Вы гоза, вы — гоза!» прокартавил Сергей. — ладно, это будет фант тому, кто не сумеет справиться с лобстером. Пожалуй, пора к столу…

…Аська устремилась за мной на кухню, якобы с целью помочь перетащить на стол кое-что из абсолютно деревянного с виду холодильника.

— Ты, мать, размахнулась! В такой хате надо пять человек охраны держать. — Взгрустнула Ассоль. — Или наш Сержик сам отбиваться от мафии будет?

— Господи, Ась, кого же из серьезных людей эта мелочь интересует? Так, игрушки…

— Значит, тебе поиграть захотелось? С чего бы это? — Подозрительно посмотрела она. — Что-то ты, Баташова, не договариваешь, ох, вижу, темнишь!

Я подтолкнула Аську из кухни-столовой в гостиную, где уже собрались гости, шепнув в обтянутую алым гипюром спину:

— Потом. Потом все изложу. Кажется, уже созрела.

За столом все расслабились, забыв потрясение ремонтом.

— Слава Славе, она не отказалась от своих коронных блюд, — сказал Толя, накладывая на тарелочку крошечные слоеные пирожки. — А то я уже боялся, что в этих апартаментах нам предложат деликатесы в виде эскарго или петушиных гребней в красном вине. Хотя, в компании с Тутанхамоном пошли бы мумифицированные лягушки.

— Извините, что шокировала вас своими художественными изысками. Специально приглашала сегодня главную виновницу — премированного дизайнера по интерьеру, но Светлана в Риме, отбирает новую партию облицовочного мрамора для зимнего сада.

— Надеюсь, для своего? — мрачновато пошутил Сергей.

— Успокойся. у нас для этой роскоши жилплощади маловато. Да и у меня реформаторский пыл иссяк. Полное истощение фантазии. — Подмигнула я мужу и обратилась к своей бывшей сокурснице. — А что, Ал, твои пациенты на подобные проблемы не жалуются?

Алла замялась, — ей явно не хотелось рассекречиваться. Но и мне не терпелось перенести эпицентр шуточек и познавательной активности гостей на чужую голову. Алла уже восемь лет работала в службе «Телефон доверия», держась на собственном энтузиазме: ни больших денег, ни покоя, ни свободного времени, ни личной жизни у неё не было.

Алла как-то призналась мне, что если бы родилась мужчиной, то стала бы священнослужителем и произносила бы обалденные воскресные проповеди. Дух миссионерства, жертвенности, вдохновлял её деятельность в телефонной службе. Все это я и доложила тем гостям, кто был ещё не в курсе профессиональных забот миниатюрной брюнетки с бледным лицом монашки или школьной наставницы. Алла никогда не была замужем. Я неоднократно пыталась её с кем-нибудь познакомить, но все тщетно. Теперь за столом находился Анатолий Петрович Кравцун, недавно разведенный, на которого я и возлагала надежду, устраивая шоу для неразговорчивой, скромной Аллы.

— Так что расскажи нам, Аллочка, сколько психически неуравновешенных граждан РФ ты спасла от самоубийства? — Пошла я с козыря, представляя подругу в наиболее интригующем свете.