Круиз с миллиардером

Джон странно взглянул на меня. Удивлённо. Как будто его поразила моя детская выходка. Вот дура! Нужно было не играться, а поблагодарить его. Это ж миллиардер, и он старался для тебя. А ещё ухаживал за тобой ночью. А ты, невоспитанная, неблагодарная… овца.

– Спасибо, мистер Кэлтон, омлет просто потрясающий, – сказала я, прожевав кусочек. А вот дальше было сложнее, слова и подбирались-то с трудом, а уж выходили из меня вовсе с серьёзным нажимом. – И вообще, спасибо… за всё… Вы вовсе не обязаны были ухаживать за мной… Это я… А вы…

– Зови меня Джон. – он разлил по стаканам жёлтый сок из прозрачного кувшина. И я тут же сделала несколько жадных глотков. Апельсиновый. Супер. Всё-таки нелёгкая это работа – благодарить того, кто много для тебя сделал, хотя вовсе и не обязан был этого делать.

– Что? – я так увлеклась подбором правильных слов и философствованием по поводу благодарности, что совсем не слушала, о чём он там говорит. Просто пропустила, как белый шум. – Простите.

Смутилась окончательно. Подавилась омлетом и закашлялась. Вот ведь невезенье! Сквозь выступившие слёзы я попыталась разглядеть стакан с соком, но тут он самостоятельно ткнулся мне в ладонь.

– Спасибо, – пробормотала, откашлявшись. И что это миллиардер такой обходительный? Услужливый, вежливый. Прямо какой-то идеальный.

Разве не должен он кричать на меня, капризничать, требовать луну с неба, или что там у этих американцев принято?

– Я хочу, чтобы ты называла меня Джон, – повторил он, – попробуй, это несложно.

И смотрел при этом на меня. Прямо мне в глаза. Я и хотела бы опустить взгляд, но он не позволял.

– Ну же, скажи, – и тон такой… не приказной, а, скорее, уговаривающий. Он словно дикого зверька приручает.

– Джон, – выдохнула я, тут же замечая его улыбку. У губ она тронула только уголки, а вот в глазах… Глаза мне улыбались. Так тепло и мягко, что меня опять захватила аномалия и потянула в его сторону. Кажется, даже губы начали вытягиваться в трубочку, прося, умоляя о поцелуе.

Но не успела я ничего понять, как выражение его лица изменилось. В глазах уже мерцали льдинки северного полюса, а голос был холодным и отстранённым. Теперь он не просил, он приказывал, подчиняя себе, лишая свободы воли, требуя немедленного ответа.

– Расскажи мне о себе, София Горцева, кто ты такая и что делаешь на моей яхте?

* Французские художники-импрессионисты.

23

– Я как раз хотела с вами об этом поговорить… – начала было она, но сбилась.

Под пристальным, испытующим взглядом Джона ей стало неуютно. Он продолжал давить, чтобы она окончательно смутилась, почувствовала себя голой. И раскололась. Он заглядывал прямо вглубь неё, просвечивая насквозь рентгеновскими лучами своих глаз.

Ещё чуть-чуть, немного дожать.

Но София вдруг выпрямила спину и смело встретила его взгляд, больше не опуская глаза. Бунт?

Так не ведут себя те, кому есть, что скрывать. Джон всё больше и больше сомневался в том, что она шпионка его сына. Слишком открыто девчонка себя вела, слишком искренними были её эмоции. И она по-настоящему расстроилась из-за его недоверия.

«Так кто же ты тогда, София Горцева? И зачем ты на моей яхте? Зачем ты подбираешься ко мне?» – Джон, как ни старался, не мог найти ответов на эти вопросы.

– Я внимательно тебя слушаю и надеюсь, твои ответы меня устроят, – произнёс он с излишней холодностью, которой уже не чувствовал.

«Я думаю, ты ведьма, которая решила околдовать меня. Именно за этим ты и пришла».

Девчонка не успела ничего ответить. Раздавшийся звук мотора отвлёк их внимание. Джон поднялся из-за стола и двинулся на корму. Капитан Нойлз швартовал шлюпку. Сидевший в ней Далтон блаженно жмурился на солнце, как сытый котяра, удачно стянувший со стола сосиски.

Не оглядываясь на Софию, Джон спустился вниз.

Поздоровался с капитаном и внимательно взглянул на Далтона. От его ответа сейчас зависит многое.

– Не терпится? – понимающе усмехнулся индеец, вовсе не собираясь спешить.

– Жду тебя в своём кабинете, – Джону было не до смеха, и излишнее веселье начальника службы безопасности сейчас раздражало.

Девчонка, кажется, осталась наверху. И это хорошо, ему нужно было выслушать Далтона и всё обдумать в спокойной обстановке.

А София была раздражающим фактором. Потому что Джон не понимал многого, что было связано с ней, и это выводил его из себя.

– С ней всё чисто, – прямо с порога начал индеец, безошибочным чутьём понимая, что дальше босса лучше не раздражать. – Абсолютно. Что бы ни задумал Адам, твоя сиделка с этим никак не связана. Кроме того, что он заключил договор с агентством, которое её представляло.

– Зачем мне сиделка? – Джон не требовал ответа, скорее, рассуждая вслух.

Он прошёлся по кабинету, расположенному слева от его каюты и имевшему с ней смежную дверь. Здесь всё было обустроено с классической простотой и строгостью. В интерьере преобладали оттенки красного дерева. А кресло Джона было обито хорошо выделанной кожей того же цвета.

Он подошёл к бару и открыл дверцу. Здесь каждая бутылка и бокал были закреплены в специальной подставке на случай сильной качки.