Круиз золотой рыбки

От такой плюшки я просто онемела. Полину Феоктистовну я знала с пеленок. Правда, наши мамы не дружили, но хорошо знали друг друга. Моя преподавала в университете. Мать Алины была завхозом на крупном промышленном предприятии. Отец оставил их семью, когда дочка пошла в детский сад, о его уходе из семьи, помню, судачил весь двор. Он поехал в другой город в командировку и там нашел женщину. Это позднее я поняла, что это женщина. Мать Алины говорила: бабу себе нашел. Я тогда представляла: идет человек по зимнему лесу, ноги в валенках из сугробов вытаскивает. Выходит на поляну, а там – снежная баба, нос – морковка, на голове ведро. Он берет ее за холодную толстую руку и говорит по-французски: Мадам, будьте моей женой. Дальше мое воображение давало сбой. Мы с Алиной никогда не говорили про ее отца, а Полина Феоктистовна, кстати, очень полная из себя,  скоро, как мне тогда показалось, забыла смертельную обиду. Алина росла сорванцом, всегда меня защищала от обидчиков. Я была ее тенью, ее собачкой почти до седьмого класса. Но потом я влюбилась в одного мальчика, и она… но это, как говорится, отдельная история.

Сейчас я вглядывалась в лицо подруги и видела на нем, несмотря на хорошую косметику, следы недосыпаний, скрытое раздражение и неуверенность, весьма ей несвойственную. Она докурила сигарету и ткнула ее в пепельницу, плохо загасив. Дымок, гораздо более зловонный, чем выдыхаемый дым, коснулся моих ноздрей, и я чихнула.

– Ты что, простужена? – тут же оживилась подруга. – Вид у тебя припухший. Иль пила всю ночь?

– Кто? Я? Я не пила. А надо бы напиться. Давай напьемся, Алина. Только ты заказывай, а то мне зарплату давно не выдавали.

– А что случилось –то? У тебя проблемы?

– Зарплату задерживают, а так все Окей.

– Фирма большая, или так себе? Начальник мужчина или женщина?

– Четыре сотрудника. Шеф мужчина, около сорока.

– И ты при этом имеешь проблемы? В чем дело?

Алина поерзала на сиденье, она стала похожа на охотничью собаку, взявшую заячий след. Я поняла, что не отвяжется, и кратко изложила свою концепцию, завершив словами:

– Короче, вот так как-то.

– Он тебе нравится, – утвердительно сказала Алина.

– Ну, как тебе сказать. Он мой тип по всем параметрам. Мне нравятся такие интеллигенты. Но я к его типу явно не отношусь. Ничего про него не знаю, ни женат ли, ни в связи ли. Но похож на агента ноль – ноль – ноль. Такой неприметный, но настоящий орех. Без щипцов не расколешь.

– Он тебя не любит, это факт, – вынесла вердикт моя мудрая подруга, откинувшись на спинку стула. – А эта, как ее, Верочка? Может, у него с ней шашни?

Тут официант принес кофе и пирожные, и мы примолкли на несколько минут. Кофе был не то что в старые времена, его можно было даже не пить, а просто нюхать. Только чашечки маловаты. Пирожные я не очень люблю, поэтому отодвинула свою тарелку. Но Алина это просекла и мигом уничтожила стратегический запас калорий.

– Не боишься поправиться? – с неодобрением спросила я. – Тут калорий немеряно, а поджелудочная железа не казенная.

– Узнаю бывшую медсестру. Один раз можно. Так как насчет Верочки?

Я пожала плечами. Повертела в руках чашку с кофейной гущей. На дне нарисовался кукиш. Или мужской репродуктивный орган, это как посмотреть. Хотя смысл один, как ни верти.

– Я тебе, кажется, вопрос задала. Два раза.

– Да нет, не думаю. У этого человека принципы. Никаких шур-мур на работе!

– Знаешь, не стоит делать таких заявлений. Мало ли что в жизни бывает, может он вообще нетрадиционной окраски. У вас мужчины, кроме него, есть на работе?

– Сашка есть… – я подпрыгнула на скамейке. – Как это? Думай, что говоришь!

Знала бы она, какой он, Родион Петрович! Но, наученная горьким опытом, я не стала его расписывать яркими красками.

– И чего тебя угораздило в начальника влюбляться? Это ж хлопот не оберешься. Сейчас не модно, не те времена. Если начальник любовник, то это самое настоящее сексуальное рабство, если не проституция. Ну, ты понимаешь.

– А в кого, если он перед лицом маячит целый день?

– А Сашка?

– Ой, я умоляю. Парнишка совсем юный. Правда, умненький, но мелкий. И вообще не мой тип. Кстати, как твой Эдик?

– Мы расстались, – сказала Алина нехотя.

Вот это была новость! Они ж и года не пробыли вместе, вот те на!

– А, понимаю. Он тебя бросил.

И тут ее прорвало. Даже не надо было задавать вопросов. Она сказала, что Эдик, такой-сякой мерзавец, завел себе подружку из стриптиз – бара, и ее терпение лопнуло. Это было понятно. У Алины такой характер, не приведи Бог. Но Эдик тоже с характером. Коса, как говорится, на камень.

– Вот и повод нализаться, – сказала я. – Может, вечером, после работы?

– Нельзя мне пить, мама болеет.

– Ой, извини, ты права. Так я пойду, пожалуй, а то перерыв заканчивается, – сказала я, поднимаясь.

– Куда? Сядь! Я же тебя не просто так вызвала. Я тебе круиз предлагаю. Бесплатный.

– Что?

Я остолбенело воззрилась на подругу. Больше я просто ничего не смогла выговорить.