Круиз

– Ну, что же. Давай перенесемся на пару тысяч лет назад. Римская империя в расцвете. Все Средиземноморье в ее власти. Иудея – один из многих протекторатов империи. В Иерусалиме сидит римский наместник, небезызвестный Понтий Пилат, с небольшим войском. В Иудее подконтрольное ему самоуправление. Но согласия между наместником и местными властями нет. Между ними идут постоянные трения, хотя в целом местная администрация лояльна к Риму, и обе стороны равно заинтересованы в мире и спокойствии в регионе по принципу «не буди лихо, пока оно тихо». И вот в Иерусалиме появляется человек, называющий себя Иисусом, к которому тянутся люди, собираются в толпы, вслушиваются в каждое сказанное им слово.

Даже в то наивное время, чтобы тебя слушали, надо было уметь хорошо говорить. Одним божьим даром здесь не обойдешься. Ораторскому искусству надо было учиться. Иисус был образованным человеком. Сам этот факт говорит о том, что он происходил из знатной семьи. По некоторым данным он чуть ли не половину жизни провел в Индии. Там он мог, по-своему восприняв идею реинкарнации, трансформировать ее в идею воскрешения и вознесения.

Проповедуя, он говорит о любви к ближнему, о добродетели, о том, что все люди братья, о царствии небесном. Нет в его словах ничего крамольного, кроме одного, чего не может не замечать иудейский Священный синедрион, – угрозы вере, своей вере. В его власти только церковное наказание. В том числе и весьма суровое – побитие камнями, но он просит римского прокуратора помочь избавиться от нового проповедника. Их в Иудее много, но этот самый опасный. Он творит чудеса, люди идут за ним.

Но избавиться от Иисуса уже не просто. Он постоянно окружен своими учениками и последователями, просто внимающими ему людьми. Применить силу, значит, возбудить гнев народный, а там, глядишь, и до Рима слух дойдет, тогда всем не поздоровится. Нет, надо выходить из положения по возможности без шума. Лучше всего, если бы он просто ушел из Иерусалима и проповедовал бы где-нибудь в другом месте.

В это время Иисус тоже понимает, что ему удалось найти ключ к людским сердцам, что его вероучение начинает овладевать массами, что оно нужно людям. Это именно то, к чему он шел всю жизнь. Надо закрепить успех любой ценой. Нужен эффектный заключительный аккорд. Какой? Смерть. На глазах народа – значит, казнь. Смерть его не страшит. Он готов на все ради великой цели. Но как сделать, чтобы он был казнен не как смутьян или разбойник, а вот так, в ореоле доброй славы. Так может случиться только в результате предательства. Но никто из его соратников на предательство не способен. Это он знает точно. На то он и знаток человеческих душ. Сегодня всех учеников и почитателей Иисуса мы бы назвали фанатиками, а среди них не бывает предателей. Но есть совсем другое. Каждый из учеников Иисуса готов выполнить любую его просьбу. Более того, сочтет за честь и будет бесконечно признателен за доверие. И Иисус выбирает Иуду. Своего любимого ученика. Все должно остаться в тайне. Только они ее хранители. Больше посвященных нет. Иуда целует Иисуса в знак благодарности за доверие. Одновременно это прощальный поцелуй. Нет, они оба, безусловно, уверены, что вскоре встретятся снова там, в райских кущах, куда они зовут своих последователей. Но их земные пути на этом расходятся. Навсегда. Одному достанется вечное признание и поклонение, а другому – вечное проклятие и презрение.

Иуда понимает, какое доверие ему оказано. Он выполняет волю Иисуса. Предает его римлянам и получает за это от Священного синедриона те самые тридцать серебряников. Но владеет он ими очень недолго. Они ему вообще не нужны. Он принял их только для правдоподобности, чтобы поверили в его корыстные цели. Убедившись, что Иисус схвачен, он позволяет себе маленькую слабость – подбрасывает деньги тем, кто ему их дал. Но в ту же ночь, спохватившись, он идет в Гефсиманский сад, чтобы расстаться с жизнью и тем самым навсегда запечатать собственные уста. Заметь, из приближенных Иисуса никто, кроме Иуды, не последовал за своим учителем. Только он один.

– Подожди! – возмутился Вениамин, – я не сомневался в том, что Иуда был убит то ли по приказанию, то ли при попустительстве Понтия Пилата!