Крупнейшее поражение Жукова

Несмотря на измотанность обеих сторон, сражения продолжались в лихорадочном темпе, и 3 декабря Юшкевич буквально усилием воли выдвинул свои войска вперед, к шоссе Белый-Оленине. Отступление немцев из Гривы дало Юшкевичу возможность переместить на свой правый фланг дополнительные силы. Но как бы далеко он ни растягивал этот фланг, свежие немецкие части неизменно прибывали вовремя и преграждали ему путь. Расстояние до основной цели, немецкой коммуникационной артерии Оленине-Белый, уже сократилось с пяти километров в долине Лучесы до менее двух к югу, у открытого немецкого фланга. Поэтому именно на нем Юшкевич сосредоточил свое внимание и основные силы. К ночи 3 декабря он отдал полковнику Т.Ф. Ерошину, командующему 238-й стрелковой дивизией, а также 49-й танковой бригаде Катукова, 10-й механизированной бригаде и все еще свежему 39-му танковому полку приказ перегруппироваться южнее Лучесы и за несколько дней приготовиться к новому наступлению. Тем временем он распорядился, чтобы 155-я стрелковая дивизия, в то время действовавшая на дальнем левом фланге армии, отправила два из своих стрелковых полков в подкрепление новой атаке. Затем Юшкевич передал полковнику Карпову, командующему 238-й стрелковой дивизией, командование 155-й стрелковой дивизией, чтобы обеспечить последней более квалифицированное руководство в бою. Полковник Ерошин занял пост Карпова, став командующим 238-й стрелковой дивизией (58).

Немецкие войска, пытающиеся сдержать натиск 22-й русской армии, кое-что выиграли, оставив Гриву, но немного, поскольку атаки русских 3 декабря были такими же неистовыми, как и в предыдущие дни. «Поистине неиссякаемые запасы живой силы и техники» русских наносили немцам огромный урон, и даже силы новых немецких резервов были уже на исходе (59). У Кузовлево, на южном берегу Лучесы, солдаты немецкого 3-го батальона гренадерского полка подбили из противотанковых пушек тринадцать из четырнадцати атакующих русских танков, уже готовых смять их оборонительные позиции. Далее к югу 1-й батальон 252-го гренадерского полка отразил еще одну почти самоубийственную атаку противника на Кудулиху, в двух километрах к западу от Емельянок, но в этом процессе сам потерял еще 500 метров. Теперь немцы почти чувствовали спинами шоссе, проходящее у них в тылу, под серым хмурым небом и за лесом. Немецкие пехотинцы вздохнули с облегчением, узнав, что впервые в ходе этой операции их авиация сумела обстрелять русские склады и районы сбора, хотя туман был слишком густым, а бой — слишком ближним, чтобы авиация могла обеспечить непосредственную поддержку боевых действий. С наступлением ночи выяснилось, что немецкие части изрядно потрепаны, но находятся на прежних позициях. Тем же вечером среди немцев, подобно лесному пожару, распространился слух о том, что передовые отряды подкрепления уже в пути. Хорошо бы, думали фронтовые командиры, — если б до шоссе на Оленине оставалось менее двух километров.

4-6 декабря

Поздно вечером 3 декабря генерал Линдеман получил донесение, которого ждал с тревожным нетерпением. Генерал Гильперт из 23-го корпуса сообщал, что 18-й гренадерский полк генерала Прауна на следующее утро будет грузиться в поезд у Сычевки и достигнет передовых позиций в ближайшие сорок восемь часов (60). Все, что требуется от Линдемана и его товарищей по «Великой Германии», — продержаться, пока не подоспеет помощь. Линдеман обрадовался известию, но сомневался, что его малочисленные и измотанные части выдержат так долго. Но если бы он знал, в каком состоянии находятся войска Юшкевича, он бы воспрянул духом.

В сущности, 22-я армия Юшкевича уже прекратила свое существование. В непрерывных боях было потеряно более 200 из 270 танков армии, и хотя прибыло несколько новых, общая численность изменилась не намного. К 3 декабря совместно с пехотой действовали лишь небольшие танковые роты, а самым большим из танковых подразделений был 39-й полк с двадцатью машинами. Потери пехоты тоже были высоки, они превышали 60 %. У Юшкевича в распоряжении просто не было крупных сил, необходимых для очередного мощного удара, осталось только перемещать части с дальнего левого фланга. Положение было отчаянным и опасным лично для Юшкевича, поскольку армия находилась совсем рядом с шоссе на Оленине, а Жуков и Пуркаев продолжали требовать максимальных усилий и исключительно полной победы. Слегка успокаивала Юшкевича убежденность, что немцы тоже обессилены или близки к тому. Но это лишь наводило на необходимость срочно захватить шоссе на Оленине, пока к немцам не прибыло подкрепление.