Читаем Крупская полностью

После возвращения в Женеву Ульяновы поселяются на улице Каруж, где живет целая большевистская колония — Воровские, Луначарский, Красиков, Ольминский, здесь же помещается и столовая, устроенная Лепешинскими для русских эмигрантов. Теперь, когда дела налаживаются, когда в России все большее число комитетов переходит на сторону Ленина, в колонии царит подъем. На каждую выходку меньшевиков отвечают веселой карикатурой, на которые был большой мастер Лепешинский, их создается целая серия: "Как мыши кота хоронили", "Жизнь преподобного Георгия-непобедоносца" и другие.

По-прежнему идут на родину письма Крупской, они подбадривают, связывают, информируют, требуют. Они пересекают границы, проходят сквозь тюремные стены. В январе 1905 года М. Эссен, находясь в тюрьме, получила большую коробку шоколадных конфет. Каждая конфетка была завернута в серебряную фольгу. Откусив кусочек конфеты, Мария почувствовала что-то твердое, это оказался свернутый в трубочку кусок письма, на обратной стороне его стоял № 5. Одну за другой пришлось отправлять в рот конфеты. Письмо состояло из 12 частей. Наконец-то его можно прочесть:

"Милая, дорогая, давно собирались написать тебе, да все не удавалось как-то. И сейчас не знаю, с чего начать. ЦК спредательствовал хуже Плеханова, об этом ты уже знаешь. Сейчас они целиком перешли на сторону меньшинства, даже агентов назначают из меньшинства и помогают этому последнему вести дезорганизаторскую работу. В наших руках переписка Глебова с коллегией. Ну и скотина же! Тут уж не самообман, а прямое надувательство пошло. ЦО срамится все более и более. Чего только не пишут теперь Плеханов, Засулич и Старовер. Все стараются доказать, что старая "Искра" была плоха, потому что там властвовал самодержец Ленин. Особенно Плеханов распинается. Недавно ЦО выпустил листок "К членам партии" о земской кампании, где предлагал не устрашать земцев, и таким путем сели здорово в лужу. Но так как Ленин выпустил брошюру против листка "Искры", то Плеханов защищает листок и точку зрения Старовера, этот последний повторяет все те пошлости, которые раньше говорились Рязановым и К0 о воздействии на предводителей дворянства и т. п. Вообще, теперь новая "Искра" старательно подвергает критике старую "Искру", всячески топчет ее в грязь… Скверно пока насчет презренного металла, но это дело наживное… Атмосфера заграничная в этом году лучше, чем в прошлом, много славной молодежи понаехало, правда, публика молодая, ей еще учиться надо… Зато народ честный, убежденный. Как-нибудь справимся. Крепко целую тебя и обнимаю крепко, крепко.

В чем тебя обвиняют? Какие улики? Почему тебя взяли?

Письмо это дойдет до тебя, верно, не раньше, как к Новому году. С Новым годом! С новым органом "Вперед".

Р. S. Письмо это написано с неделю назад. Теперь настроение другое — так и кипит кругом работа, лезем напролом. Письмо Старика лучше всего передает это настроение".

В той же коробке в конфетах оказалось и письмо Владимира Ильича, по настроению близкое к приписке в письме Надежды Константиновны. Она умела кратко и точно охарактеризовать обстановку, передать перипетии внутрипартийной работы и вместе с тем мобилизовать все душевные силы на победу.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
Савва Морозов
Савва Морозов

Имя Саввы Тимофеевича Морозова — символ загадочности русской души. Что может быть непонятнее для иностранца, чем расчетливый коммерсант, оказывающий бескорыстную помощь частному театру? Или богатейший капиталист, который поддерживает революционное движение, тем самым подписывая себе и своему сословию смертный приговор, срок исполнения которого заранее не известен? Самый загадочный эпизод в биографии Морозова — его безвременная кончина в возрасте 43 лет — еще долго будет привлекать внимание любителей исторических тайн. Сегодня фигура известнейшего купца-мецената окружена непроницаемым ореолом таинственности. Этот ореол искажает реальный образ Саввы Морозова. Историк А. И. Федорец вдумчиво анализирует общественно-политические и эстетические взгляды Саввы Морозова, пытается понять мотивы его деятельности, причины и следствия отдельных поступков. А в конечном итоге — найти тончайшую грань между реальностью и вымыслом. Книга «Савва Морозов» — это портрет купца на фоне эпохи. Портрет, максимально очищенный от случайных и намеренных искажений. А значит — отражающий реальный облик одного из наиболее известных русских коммерсантов.

Анна Ильинична Федорец , Максим Горький

Биографии и Мемуары / История / Русская классическая проза / Образование и наука / Документальное