Крупская

Инициатором созыва конференции и ее председателем была Клара Цеткин. Она заняла позицию уступок пацифистам, так как считала, что если конференция сорвется, то обвинят немецкую делегацию как представительницу побеждающей страны, а срыву конференции были бы рады шовинисты всех стран. "И поэтому, — пишет Надежда Константиновна, — Клара Цеткин шла на уступки пацифистам, что означало выхолащивание революционного содержания резолюций. Наша делегация — делегация ЦК РСДРП — стояла на точке зрения Ильича, изложенной в письме к Коллонтай. Дело не в огульном объединении, дело в объединении для революционной борьбы с шовинизмом, для непримиримой революционной борьбы пролетариата с господствующим классом. Осуждения шовинизма не было в резолюции, выработанной комиссией из немок, англичанок и голландок. Мы выступили со своей особой декларацией… Мы остались одни. Все осуждали нашу "раскольническую" политику. Однако жизнь скоро подтвердила правильность нашей позиции. Добренький пацифизм англичанок и голландок ни на шаг не сдвинул вперед международную акцию. Роль в скорейшем окончании войны сыграла революционная борьба и размежевание с шовинистами".

Русские делегатки по вечерам собирались у Ульяновых, обсуждали все, что происходило на конференции, выслушивали советы Владимира Ильича. Он придавал этой конференции огромное значение и поэтому не мог не принять в ней непосредственного участия.

Борьба продолжалась и в кулуарах, и в частных разговорах делегаток. Большевики использовали любую возможность, чтобы убедить противников и колеблющихся в правильности своих взглядов, перетянуть на свою сторону. Но договориться тогда так и не удалось.

Такие события, как эта конференция, имевшие огромный политический резонанс во всем мире, требовали колоссального напряжения духовных и физических сил, а ведь была еще и ежедневная партийная переписка, множество других забот и обязанностей.

Крупскую хорошо знали не только русские эмигранты, она была хорошо известна многим социал-демократам Европы. И не случайно ее избрали секретарем эмигрантской кассы, организованной в Швейцарии для оказания помощи политическим эмигрантам. Касса вела культурно-просветительную работу, главным образом среди швейцарцев. Много требовалось инициативы, выдумки, чтобы литературные вечера, концерты, которые устраивала касса, привлекали как можно больше посетителей. Деньги были очень нужны, так как русские эмигранты теперь, в годы войны, испытывали особую нужду, ведь работу им найти было почти невозможно. Деньги, поступавшие в кассу, расходовались также и на помощь товарищам, томившимся в тюрьмах, находившимся в ссылке, на каторге. Надежда Константиновна при составлении программы вечеров неизменно настаивала на их идейной заостренности.

Где бы ни жили Ленин и Крупская, к ним тянулись, вокруг них группировались большевики и все, кто принимал участие в революционной работе. Уже сам их быт, скромный, простой, их отношения, проникнутые взаимной любовью, уважением, единством мыслей и чувств, привлекали сердца людей.

Товарищи любили заходить к ним по вечерам. Все рассаживались вокруг маленького круглого столика. Надежда Константиновна, заняв место на диване, разливала чай. Никого не заботило, что чайник был неказист, а стаканы разные… Так захватывающе интересны были звучавшие здесь беседы, которые касались самых насущных вопросов революционного движения в России.

Но как бы ни была занята Крупская партийной работой, ни на один день не прекращала она и занятий педагогикой. Владимир Ильич пишет Марии Ильиничне 22.12.1915 года: "Мы живем ничего себе, тихо, мирно в сонном Берне. Хороши здесь библиотеки, и я устроился недурно в смысле пользования книгами. Приятно даже почитать — после периода ежедневной газетной работы. Надя имеет здесь еще педагогическую библиотеку и пишет педагогическую работу".[37]

Крупская в своих статьях неизменно вскрывает классовые корни буржуазной педагогики, ее классовые, политические тенденции. Очень характерна в этом отношении статья "Дух времени" в немецкой народной школе". Надежда Константиновна отмечала тот факт, что, как только была объявлена война, "немецкая школа превратилась в рассадник самого бешеного шовинизма". Она давала анализ двух брошюр, вышедших сразу после начала войны. В этих пропитанных духом милитаризма книжках авторы призывают молодежь бороться за победу немецкого оружия, заявляя, что из всех воюющих народов немецкий народ — лучший народ.

В своей статье Надежда Константиновна первая из педагогов-ученых вскрыла шовинизм и милитаризм немецкой буржуазной педагогики, указала на опасность этого пути. Она предсказала, что в ближайшем будущем немецкую школу ожидает еще большее превращение в орудие реакционнейшей политики и милитаризма.

В это же время Крупская закончила работу над своей большой книгой, которой она отдала несколько лет напряженного труда, — "Народное образование и демократия".