Крушение

— Знаю, брат, знаю, — мечтательно вздохнул Картер. — Хочешь правду? Я всегда с тобой честен. Вспоминая наше знакомство с Эмилией, я так хочу вернуть все назад, пережить все заново. Моменты с ней — лучшие моменты моей жизни. Я хочу снова услышать ее отказ заняться со мной сексом, увидеть, как она таращится на меня в окно, а потом убегает, лишь бы я не заметил ее плотоядного взгляда. Да даже те пули в живот и плечо я хочу получить заново, чтобы вновь испытать ту эйфорию, тот кайф от осознания, что эта малышка все-таки и есть моя истинная пара. Так что, да, я в курсе, как любовь меняет твою личность.

— История нашего знакомства с Аминой выходит за границы добра и зла, я понимаю. Как и понимаю то, что она боится довериться мне полностью и взять на себя ответственность материнства, но как я могу доказать ей, что действительно люблю ее и готов ради нее и малыша на многое? Только своими поступками, поэтому я и прошу ее оставить ребенка, дать мне шанс воспитать его в любви и полноценной семье. Но, похоже, прийти с ней к согласию будет сложно, — печально сказал Дрейк.

— Она хочет сделать аборт? Не дай Бог, мне такое услышать от Эмилии. Лучше ей даже никогда не думать своей красивой головкой об убийстве моего ребенка, — ощетинился друг, живо представляя картину маслом в сознании. — Где Амина сейчас находится?

— Дома. Я чувствую, как ее кровь наполняется пузырьками радости, — рассмеялся мужчина. — Она ест шоколадные конфеты, целую миску которых я ей оставил, могу поспорить. Я ощущаю в ее душе небольшие очаги сомнений, которые вспыхивают и быстро гаснут, она борется с ними. Я очень боюсь, Картер, что однажды приду домой, а ее не будет. Вдруг Амина сорвется и тайно от меня сделает аборт? Мой волк этого не переживет.

— Не волнуйся. Когда вернемся, я отдам приказ о том, что Амину одну запрещено выпускать из стаи. И не надо так на меня смотреть, — воскликнул Картер, заметив все понимающий взгляд Дрейка, — я не тиран и не деспот. Как бы сказала Эми, я ее волчонок, безобидный и очень хороший. Но я отлично понимаю, что женщина, желающая сделать аборт, не остановится ни перед чем. С Эмилией я бы так и поступил. Запер бы в доме на сто замков и наставил охраны, чтобы даже мысль об аборте боялась проскочить в ее голове.

— Но ведь это ее выбор, Картер, выбор женщины и матери. Ей носить ребенка под сердцем, ей рожать и воспитывать его всю жизнь. Может, я не имею права заставлять Амину рожать?

— Дружище, выключи в своей голове моралиста и включи мужика, — эмоционально жестикулируя, ответил друг. — Амина запуталась, ей тяжело, на нее давят тысячи вещей одновременно, от прошлого до будущего. Она слабая женщина, какую бы трёпку она тебе не задавала в Лунных Землях, и порой решение должен принять мужчина. Иначе на какой черт ты ей сдался? Сам говорил, что доказывать свои чувства нужно не словами, а поступками. Считай, что это твой первый поступок — не дать ей убить вашего ребенка.

— Легко тебе говорить, Картер. Эмилия сама хотела родить тебе детей, она их любит. А я видел слезы Амины, чувствовал ее панику и ненависть к ребенку. Ее боль стала моей болью. И это чертовски сложно — ощущать в себе ее боль от мыслей о том, что она станет матерью. Словно я приговорил ее к смерти, отобрал рай, и вместо него остался только ад. Но ведь это всего лишь ребенок, я не понимаю такую реакцию с ее стороны.

— Чувак, согласись, что ваши отношения пока не попадают под стандартные. То вы друг друга в ошейники и наручники заковываете, издеваетесь друг над другом, то по щелчку пальцев у вас любовь до гроба. И не надо меня сейчас перебивать, — сказал Картер, видя, как Дрейк начал открывать рот. — Так же, как не надо мне рассказывать о том, что такое любовь. Это чертова воронка, черная дыра, абсолютное состояние счастья, когда неважно, в кого ты влюблен, и как это все на твою голову свалилось. Я знаю, что такое истинная пара волка. Это женщина, которая становится твоим Солнцем, и ты вращаешься вокруг нее, готовый стать ее собачкой на поводке. И самое прикольное состоит в том, что тебе нравится быть ее собачкой, исполнять все ее желания, видеть на ее лице улыбку и радость. Это то, ради чего ты живешь.

— Сейчас она, похоже, спит. Я чувствую только спокойствие и умиротворение, исходящие от Амины. Но что будет, когда она проснется? Вдруг во время сна что-то в ее мыслях изменится, и я не успею оказаться дома в нужный момент?

— Брат, прости, но я никак не могу тебя сегодня отпустить с тренировки. Сняты с занятий три школы, будет сам директор полиции, — самодовольно улыбнулся Картер, — еще там всякие директора, учителя и так далее. Но я могу дать тебе один совет.

— Я весь внимание, мастер, — пошутил Дрейк, но приготовился слушать. Картер частенько давал хорошие советы, как ни странно.