Крушение антисоветского подполья в СССР. 1917–1929 годы

Вскоре я узнал, что Евгений Король был сельским корреспондентом. Надо было собрать все написанное им, с тем чтобы определить, о ком он писал, против кого направлялась его корреспонденция. Я побывал на квартире, где он жил; у его родителей, собрал все его бумаги. Затребовал корреспонденции из редакции окружной газеты «Червонный край». Заметок оказалось много. Евгений писал красными чернилами, острыми буквами. Небольшие резкие заметки критиковали деятельность сельских организаций и их руководителей.

Но вот клеенчатая черная общая тетрадь. Без всякого заголовка Евгений написал в ней несколько страниц:

«Всю власть в селе захватили кулаки и их прихлебатели. Беднота по старой привычке выбирает в организации села на руководящие должности людей из более богатой части населения. Кулаки, получив полномочия, на каждом шагу обманывают ту самую бедняцкую массу, которая их избрала.

Везде: и в сельсовете, и в кооперации – руководят кулаки. Они поставили своего председателя сельсовета, которому и черт не брат, он в селе – царь, все его должны бояться!» Далее автор с горечью заметил: «Когда вы начинаете работать в общественной организации села, и вам предлагают примкнуть к их методам и практике работы, если вы, честный человек, от этого отказываетесь, верхушка начинает против вас враждебные действия: применяет клевету, стараясь снять с должности, угрожает силою убрать с дороги…»

Что означают эти записи? О каком селе в них говорится? Горькие записи как бы обобщают отдельные заметки Евгения Короля о ненормальностях в родном селе. Как он пришел к такому обобщению? Почему пишет об угрозе, нависшей над честным человеком, несогласным с кулацкой верхушкой? Не здесь ли лежит путь к раскрытию тайны убийства Евгения Короля?

Так создавалась следственная версия.

Следственная версия иногда появляется как искрометная игра воображения следователя; искорка, которая как бы вырывается из цепи установленных им фактов расследования и на мгновение освещает, показывает возможный путь к установлению истины.

Но истина – правда, освещенная со всех сторон не искоркой, а ровно горящим огоньком, он непрерывен; составляющие истину факты сплетены между собой, вытекают один из другого, ни одно звено не выпадает…

Версия становится истиной только тогда, когда пройдет испытание проверкой, когда факты подтверждают ее с такой ясностью и определенностью, что она становится единственно возможной, истинной версией.

Версия о классовой подоплеке убийства покоилась на интуитивном чувстве, навеянном записями Евгения Короля. Надо было еще убедиться в том, что Евгений Король дал правильную картину состояния села Головчинцы. Надо установить, кто конкретно убил Евгения. Вопросы возникали один за другим, они будили мысль, энергию…

На следующий день я выехал в районный центр и зашел к секретарю районного комитета партии Папкову. Рассказал ему о возможной классовой подоплеке убийства, советовался с ним, каким путем можно проверить записи Евгения Короля.

Папков быстро схватил самую сущность дела.

– Кулацкое засилье… Кулацкая расправа с селькором…

Не теряя времени, он организовал комиссию для обследования деятельности всех сельских организаций села Головчинцы и торопил вызванных им лиц:

– Сегодня же, сейчас же выезжайте…

Головчинцы – обыкновенное село, каких много на Правобережье Украины.

До революции здесь господствовал помещик-немец Дербикандер. Он имел больше земли, чем все крестьяне села, вместе взятые. В селе было много батраков, безземельных, немного середняков и кучка зажиточных богатых крестьян, связанных с помещичьим имением.

После революции от помещичьего имения не осталось и следа: крестьяне разобрали его «по кускам». Они поделили и землю по душам. Если до революции крестьяне владели всего 900 гектарами земли, то после раздела помещичьей земли они имели уже 2022 гектара. Батраков и безземельных вскоре не стало, село, как говорили тогда, осереднячилось.

В первые годы революции и гражданской войны селом заправляли кулак Тимофей Свистун, лавочник Кузьма Дацюк, бывший волостной старшина Трофим Козуля. Последний организовал кулацкий отряд и захватил несколько сел в окружности. Кулаки образовали здесь так называемую «Головчинскую республику» с «президентом» Трофимом Козулей во главе. Эта «республика» пыталась вести «самостоятельную политику», отказывалась подчиняться Советской власти, выполнять продовольственную разверстку, не пропускала через «свою территорию» войска.

Во время советско-польской войны, когда белопольские войска захватили эти места и возвратились представители помещика Дербикандера, крестьяне восстали против них. Белополяки сожгли село. Потом возвратились советские войска, вновь установилась Советская власть. Кулацкий отряд Трофима Козули выродился в бандитскую шайку, которая нападала на советские организации, а то и просто грабила проезжающих и проходящих по дороге. Вскоре банду ликвидировали, «самостийная республика» прекратила свое существование, ее «президент» бежал, а остальные участники банды после амнистии возвратились в село.