Крушение империи (СИ)

Часа через четыре, когда девчонки отделились от нас и, шустренько собрав посуду, унеслись на кухню и засели там поговорить о своем, о женском, мы высыпали на балюстраду. Кто покурить, а кто так, посмотреть на вечерню Москву. Она изрядно похужела за это время — стала грязнее, заметно потеряла столичный лоск, обзавелась язвами стихийных рыночков у метро и таксистами-торгашами, не занимающимися перевозкой людей, а барыжащими левой водярой… ну и бабульками, занимающимися тем же самым. А также бандидатами, уже даже особенно не скрывающимися и все больше становящимися кумирами для дворовых пацанов. Помниться, в десятых годах следующего века страшно ругали власть в том числе и за то, что, мол, дети мечтают стать "ментами" и чиновниками, вместо ученых, инженеров, учителей и врачей… напрочь забыв о том, что десятилетием раньше о врачах и инженерах тоже речи не шло. Потому что дети мечтали стать именно бандитами. Ну, или, бандитскими шмарами…

Но сейчас, в вечерних сумраках, расцвеченная огоньками — она была прекрасна. И меня, внезапно, взяла такая тоска по рухнувшей стране. Я вспоминал наше детство, черную икру в детском саду, спортивные секции, в которых я занимался за копейки, художку, музыкалку, пионерлагерь, наши путешествия на машине по всей огромной стране, раскинувшейся на шестую часть суши. Все плохое как-то само собой ушло на второй план, а все хорошее всплыло и до отказа заполнило память… Вот какого хрена я в своей второй жизни уткнулся только лишь в свою собственную жизнь? Ну ладно, не совсем собственную — и ребята рядом со мной тому подтверждение, но может нужно было сделать что-то еще? Что-то, чтобы наша большая страна сохранилась. Я считал, что это невозможно — но я ж ничего и не делал особенно. Жил как получалось, как сумел… а может надо было как-то по-другому? Рваться наверх, дудеть во все доступные уши! Я вон даже как-то не особенно напрягаясь сам по себе завел знакомство с очень непростыми людьми. И, даже, почти ничего не делая кое-что все-таки сумел изменить. Да мало, да, я до сих пор не совсем понимаю, как это получилось, но может стоило напрячься как-то посильнее? Я вздохнул — теперь-то уж что об этом думать…

А через день, когда я торчал в своем депутатском кабинете в Белом доме, ко мне заглянула моя помощница Мила, и сообщила, что сегодня в двенадцать часов дня перед нами выступит Великий воин, Легендарный богатырь, мановением руки сбросивший с плеч России Ненавистное Иго Коммунизма и напрочь повергнувший Империю Зла под названием Советский союз — первый Президент Свободной России Борис Николаевич Ельцин.

Поначалу я решил не ходить. Потому что хандра, охватившая меня вечером воскресенья, так никуда и не ушла. Вследствие чего два последних дня у меня не было никакого настроения — все валилось из рук, в голову лезли странные мысли… например, вспомнилось, как в прошлой жизни я страстно мечтал дать в морду Ельцину и Горбачеву. Причем, как-то раз с Горбачевым это едва не получилось. В тот момент меня пригласили на какое-то мероприятие, проводившееся в мэрии Москвы. Нет, не в доме, на Тверской, которая бывшая резиденция московских генерал-губернаторов, а в бывшем здании СЭВа, которое Лужков сумел отжал в пользу Москвы после развала и упразднения этой организации. И вот там среди остальных гостей обретался и Горбачев. Блин, каким же он тогда выглядел жалким… старым, дряхлым, с пятном на лбу, ставшим еще более уродливым, так что я как-то застеснялся что-то делать. Впрочем, он в моем антирейтинге, все-таки, стоял на втором месте. На первом был Боря-алкоголик… И вот ему врезать хотелось так, чтобы напрочь отбить пальцы, чтоб кулак от удара заболел! Впрочем, не факт, что у меня получилось бы и с Горбачевым. Вполне возможно рядом с ним ошивались какие-нибудь телохранители. Я ж не приглядывался… Ельцин же к тому моменту уже сдох, так что был недосягаем. Ну да немудрено, если вспомнить как он по-черному квасил. А потом меня как ударило…

— Так, Мила, бегом сюда! — заорал я помощнице, лихорадочно выуживая из бумажника деньги. — Сейчас бегом в цветочный ларек, ну который на первом этаже — купи тридцать роз.

— Каких? — испуганно пикнула она.

— Белых! — лучше бы подошли серебряные — все ж знают про «тридцать серебряников», но таких пока нет. Красить розы шприцами вливая в стебель краску научатся гораздо позже… — а если белых не хватит — бери любые. Главное, чтобы шипы были подлиннее.

— Шипы? — остолбенела переспросила помощница.

— Да-да, быстрее давай… — Мила вылетела из кабинета, а я зло оскалился и забормотал некстати вспомнившийся дурацкую переделанную скороговорку из прошлой жизни, которая, тем не менее, как нельзя лучше соответствовал моему текущему настроению:

— Шел Шива по шоссе, сокрушая сущее, а навстречу Саша шла, круглое сосущая…