Крушение «Кантокуэна»

В то предрассветное туманное утро, когда Мирон, находясь в разведке, обнаружил ямы с трупами, японский генерал-лейтенант медицинской службы Исии, руководитель специальных, тщательно засекреченных бактериологических формирований, еще находился в филиале отряда «731». Он задержался не случайно. Здесь по его «научной» методике проверялась возможность выживания женщин и детей, зараженных холерой, чумой, газовой гангреной. При активном лечении и без лечения. В филиале испытывались на людях не только бактериологическое оружие, но и удушливые газы, различные сильные яды. Генерал имел приказ: замести следы злостных преступлений. В связи с подходом Советской Армии надо было срочно ликвидировать все пункты, где бактерии испытывались на людях и животных. Лошадей, быков, собак, птиц и даже пресмыкающихся заразили и выпустили на волю…

Приказ уже отдан. Однако в маньчжурском филиале, самом удаленном от жилых районов, надежно запрятанном и прикрытом с севера непроходимыми болотами и тайгой, генерал Исии решил побывать сам. Там сосредоточены документы многолетних испытаний. Нужно вывезти их в Японию. «Научные труды» еще пригодятся. И в том же филиале оказалось отделение выживания зараженных людей. Лечила больных врач Котина. Она знает слишком много, и генерал должен убедиться, что она мертва…

В филиале не было ни радио, ни телефона. Так было нужно японскому командованию. Генерал отдал распоряжение уничтожить всех подопытных людей, в первую очередь — русского врача, забрал ценные для него бумаги, сел в единственный имевшийся в филиале грузовик, поскольку его машина сломалась, и уехал в Харбин. Он пообещал выслать специальный транспорт с охраной за персоналом и «ценным» грузом. Исии уехал в ту самую минуту, когда Мирон подползал под проволочным заграждением. В суматохе японцы не слышали звуков сигнала, доносившихся с северной стороны забора.

В то время ни Мирон, ни командир отдельного разведэскадрона майор Лунь не знали, что напали на японскую лабораторию смерти. Командование эскадроном было единого мнения: в домах барачного типа за проволочными заграждениями располагается лагерь узников. Об этом свидетельствовали ямы, наполненные трупами людей. Майор Лунь принял решение: немедленно атаковать гарнизон, уничтожить охрану и спасти узников.

Доложив о принятом решении в штаб армии по радио, командир эскадрона получил ответ: «Действуй!»

Сосредоточив весь эскадрон за сопкой, майор вместе с командирами подразделений выехал ближе к объекту атаки. Нужно указать командирам, с какого рубежа и в каком направлении атаковать, согласовать действия по времени. Часа через два офицеры возвратились. Командир эскадрона приказал построиться без коней.

— Слушайте боевой приказ, — сказал майор перед строем. — Через тридцать минут атаковать гарнизон численностью до ста вражеских солдат. Предположительно мы обнаружили японский лагерь узников. Он охраняется сторожевыми постами. Гарнизон за колючей проволокой в три и четыре ряда. Наша задача…

Командир поставил каждому подразделению боевую задачу.

Взводу лейтенанта Степы было поручено сделать проход в проволочном заграждении и ударить неожиданно с фланга.

— Враг может попытаться скрыться в труднопроходимом лесу. А поэтому группе автоматчиков с одним пулеметом быть там, где Ефимов вел наблюдение, — приказал майор. — Старшим назначаю Ефимова.

Майор назвал фамилии пяти солдат и вызвал Мирона из строя.

— Галопом туда, где ты видел ямы. Ни один японский солдат не должен скрыться в лесу.

— Есть! — ответил Мирон.

— По коням! — приказал командир эскадрона.

К Мирону подъехали пять кавалеристов, выделенные в его подчинение.

Мирон, хотя и робел командовать солдатами старше его по возрасту — а у одного из них на выгоревшей гимнастерке был орден Отечественной войны второй степени, — решил подражать лейтенанту Степе:

— Проверить снаряжение! И доложить!

Все солдаты послушно соскочили с коней, потрогали руками подпруги, осмотрели седла и оружие. Каждый доложил: все в порядке.

— По коням! За мной — марш! — Он произнес слово «марш», как Степа: «ар-р-р-ш!»

Меньше чем за час конная группа Ефимова прибыла на место. Лошадей оставили за кустами под охраной одного из кавалеристов. Осторожно приблизились к изгороди. Большой луг, заросший травой, был безлюден.

— Вон там, где желтеют кучи глины, ямы, а в них мертвые люди… — сказал Мирон. — Одна женщина была еще живая.

— Да мы им, гадюкам! Только из травы ничего не видно, — сказал солдат с орденом. — Как стрелять из ручного пулемета? Пулеметчикам нужен видимый сектор обстрела.

— Пулеметчикам забраться на дерево! — приказал Мирон.

— Во! Видал? — торжествовал Судаков, и его кадык заходил вверх-вниз, вверх-вниз. Судаков смеялся беззвучно. — Вот тебе и позиция. Поторапливайся, Мальцев. И сапоги сними, легче на дерево забираться…