Крушение «Красной империи»

Сначала альфовцы в общении держали дистанцию, но через некоторое время пошло сближение, а затем появились дружеские отношения. И роту спецназа, в которой служил Луценко, по инициативе руководства «Альфы» стали привлекать к выполнению различных совместных задач.

— Вместе с «Альфой» мы летали на выполнение специальных задач, смотрели, как действовали сотрудники «Альфы», учились у них, реально оценивая, что мы можем и чего не умеем, — вспоминает Олег Владимирович. — Кстати, именно тогда я и узнал, что собой представляет и на что способна «Альфа».

А через некоторое время «Витязь» стал кузницей кадров для «Альфы». По мнению Олега Владимировича (и не только его), «Витязь» остается одним из базовых подразделений для Управления «А» Центра специального назначения ФСБ России и сегодня.

* * * 

В СССР запахло порохом

В 1987 году начали «мутить воду» крымские татары. Луценко назначили первым командиром группы «Крым», которая должна была в случае необходимости вылететь в любой конец страны по недопущению экстремистских проявлений со стороны лиц крымско-татарской национальности. Пришлось тренировать всех, в том числе и милицию, и систему УИН, и внештатные подразделения других силовых структур. Гасить пламя конфликтов, которые разгорались в разных регионах, пришлось частям ВВ, и эту аббревиатуру стали расшифровывать как воюющие войска. Разумеется, в самые жаркие места бросали спецназ — в Баку, Сумгаит, Фергану. В то же время началась череда захватов заложников в системе УИН: в п. Кизел Пермской области, в п. Лесном Кировской области, в Семипалатинске, в Армавире (там против спецназа бандиты приготовили емкости с серной кислотой на случай штурма). Затем произошел захват заложников в Псковской области, куда Луценко полетел с солдатами, которые отслужили всего по полгода, потому что весь остальной личный состав роты был в разъездах…

4 июня 1989 года, когда Луценко случайно оказался выходным — готовился к встрече с будущей женой, — к нему зашла соседка по коммуналке: мол, во всей дивизии посыльные к офицерам уже прибежали, а старики говорят, что в военном городке такого подъема не было со времен Великой Отечественной войны.

«А за тобой почему никого не послали?» — удивилась она, и тут раздался звонок — посыльный прибыл к Луценко. И сообщил, что объявлена боевая тревога и что вылет роты с аэродрома Чкаловский в Фергану состоится через два часа. Значит, личная жизнь вновь откладывается…

— Летчики меня пропустили в пилотскую кабину, и когда мы летели над Ферганой, увидели горящие всюду костры, — вспоминает Луценко. — Приземлившись примерно в 2 часа ночи, боевым охранением сразу взяли самолет под охрану.

Агрессивно настроенная толпа местных жителей, прорвавшаяся на аэродром, первым делом захотела выяснить, нет ли среди прилетевших турок-месхетинцев. Десантники, стоявшие на аэродроме, ничего против толпы не предпринимали — им после событий в Тбилиси запретили что-либо предпринимать. К тому же экстремисты обложили дома наших офицеров и военные городки. Одним словом, возможности активно действовать у десантников не было. Тбилисский синдром, который поразил тогда наше правительство, мешал оперативно выполнять задачи не только ВДВ, но и внутренним войскам.

«Дзержинцев» на автобусах привезли в Ферганское УВД, где расположили в чайхане во дворе управления. Из кухни вышел старший сержант милиции в поварском колпаке. «Чего вы сюда приехали? Вам сегодня головы здесь отрежут», — сказал он, тут же получил за «гостеприимство», что полагалось, и больше глупостей не говорил. Затем спецназовцы отправились на БТР и автобусах в Ташлакский район Ферганы.

По дороге всюду встречались перевернутые машины, горевшие добротные дома турок-месхетинцев с асфальтированными дворами, с автопоилками на 10—15 голов крупного рогатого скота. И лежали обгоревшие трупы несчастных турок-месхетинцев. Тяжко на все это было смотреть…

В местном доме культуры находилось множество раненых, в том числе тяжело, и никто им помощь не оказывал. Спецназовцы состыковались с подразделением ташкентской части внутренних войск, которое прибыло туда раньше. Из Ташкента также накануне приехал спецвзвод милиции, состоящий из бывших воинов-афганцев. Они рассказали, что в этом райцентре была самая жесточайшая резня и сотни людей ранены. При этом местным милиционерам кричали примерно так: «Э, милиция, смотри, что мы делаем, а ты с нами ничего сделать не можешь!»

Ташкентские милиционеры сразу по прибытии потеряли троих убитыми, прибывший затем в райцентр полк внутренних войск был вооружен автоматами, но под воздействием тбилисского синдрома личному составу не выдали боеприпасы. Против тысячи военнослужащих выступила многотысячная разъяренная толпа. Полк не дрогнул. И что говорить о судьбах солдат в этом противостоянии, если даже командир части получил пулевое ранение в голову.