Крушение мировой революции - Брестский мир

возможность возрождения нашей родины и перспективу близкого

освобождения нашими усилиями, в тесном единении с нашими

союзниками, от нашего внутреннего врага, от большевизма. -

указывал один из кадетских ораторов на краевом съезде партии в

Екатеринодаре. -- [...] Скоро союзники прийдут к нам в Россию,

и придут нашими друзьями, придут к нам на помощь, придут,

чтобы нас спасать. [...] Союзники хотят нам помочь, в этом нет у

нас сомнений, -- продолжал другой". Одновременно делались

усилия для организации русской (белой) армии. "Мы имеем [...]

данные, что мобилизация в Сибири дает блестящие результаты

[...] и что к ноябрю месяцу мы будем иметь сибирскую [...]

500.000-ю армию, надлежащим образом вооруженную и постро

енную", -- указывал третий оратор (АИГН, 18/2, л. 5, доклад

В. А. Степанов, 16 октября; лл. 10 и 23, доклад Н. И. Астрова,

16 октября).

Fischer. The Soviets in World Affairs, v. 1, pp. 75-76.

В циркулярной телеграмме, разосланной на следующий день за

подписями Ленина, Свердлова и Чичерина всем советским и

военным организациям, назывались две причины разрыва Герма

нией дипломатических отношений -- участие советских диплома

тов в революционном движении Германии и нежелание больше

виков наказать убийц графа Мирбаха:

"Обвиняя русское представительство в Германии в участии в революционном движении и обвиняя русское правительство в нежелании наказать убийц гр. Мирбаха, Германское правительство потребовало отъезда из Германии в 24 часа всех находящихся в Берлине русских официальных лиц и в недельный срок русских официальных лиц, находящихся в других местах Германии, впредь до получения от русского правительства гарантии в том, что оно прекратит революционную агитацию в Германии и впредь до наказания убийц и инициаторов убийства Мирбаха. Одновременно в такой же срок должны выехать германские официальные лица из России. Хотя нет признаков, заставляющих ожидать военного наступления на нас Германии, следует быть наготове, на случай всяких неожиданностей с ее стороны" (AT, T-71).

540

Русский голос. No 127, Киев, 5 ноября 1918.

АИГН, 198/20, с. 2.

Там же.

Раух. История советской России, с. 102.

541

эпилог

Грядущая "мировая революция", вдохновлявшая несколько поколений революционеров, сегодня воспринимается как затертое клише, не имеющее отношения к действительности, а не как практическая политическая программа. В разные исторические периоды лозунгу мировой революции приписывалась то всепобеждающая сила, гарантирующая торжество коммунизма на земном шаре, то очевидная наивность, с вытекающим отсюда неизбежным поражением. Шли годы, менялись правители, под властью коммунизма оказывались все новые и новые страны; "мировая революция" то наступала -- в Восточной Европе, на Кубе, в Никарагуа, -- приближаясь, к своей конечной цели, то -- реже -останавливалась и даже отступала (Чили, Гранада). Но не смолкали споры о том, считать ли сторонниками мировой революции Сталина, Хрущева или Брежнева -- что к таковым относились Ленин и Троцкий сомнению, в целом, не подвергалось.

Поражение коммунистических революций в Германии и Венгрии в 1919 году не только укрепляет власть и влияние Ленина, чья политика брестской передышки в новых условиях представляется разумным тактическим ходом, но и приводит к переориентировке всей теории мировой революции. Ее главный инициатор в советском правительстве -- Троцкий -- предлагает в связи с поражениями на Западе начать экспансию на Восток с целью организации коммунистических революций во всем юго-восточном регионе, включая Индию. Эти планы, однако, не встречают достаточной поддержки в ЦК; и проект Троцкого о перенаправлении главного удара на Восток на время забывают. Тем не менее в 1920 году советское правительство при полной поддержке Ленина делает еще одну, последнюю (до 1939 года) попытку наступления в западном направлении: войну с Польшей оно ведет как войну революционную. Но и здесь, видимо, приходится различать цели "интернацио

542

налистов" и цели Ленина. Ленин рассматривает войну с Польшей не с точки зрения мировой революции, а с точки зрения конкуренции с Германией. По крайней мере, сначала он стремится отрезать Германию от Данцига, а затем заключает мир, по которому уступает территории, граничащие с Восточной Пруссией (и так создает буферное пространство, лишая советскую Россию и Германию общей границы). Для сторонников мировой революции такая территориальная уступка означала невозможность наступления непосредственно на Германию с целью экспорта революции. Ленина, наоборот, отсутствие общей границы страховало от непосредственного военного столкновения двух государств. Революция в Германии, как и прежде, не входила в его планы.