Круто закручено. Дамские штучки

Неожиданно Веня сменил гнев на милость, и его взгляд чудесным образом из раздраженного превратился в заинтересованный.

– Каким образом? – спросил парень по-деловому.

– Помогите мне разыскать Грея. Вы ведь, кажется, тоже каким-то образом принадлежите к художественной среде, – предположила я с некоторой долей сомнения.

– Так бы сразу и сказали, что подсели к нему на хвост. А то лезете со всякими заморочками…

Выслушав это замечательное высказывание из уст «художника», мне оставалось лишь удивляться его зашоренному лексикону. Будто имеешь дело не с творческой личностью, а с отпетым уголовником!

– Можно выразиться и так, – ответила я.

– Все зависит от цены, – сообщил Веня, потягивая джин с тоником. – Что поделаешь, рыночные отношения…

«Так вот и пожалеешь о социализме!» – подумалось мне.

– Ваши условия, – усмехнувшись, произнесла я вслух. Маленькие глазки «бизнесмена от богемы» алчно и суетливо забегали. Он судорожно прикидывал в уме, сколько «зеленых» ему удастся с меня содрать.

– Полтинник, – наконец отважился Веня.

– Не слабо для начинающего афериста, – прокомментировала я.

Веня обиделся:

– Не афериста, а информатора.

– Ага, – уточнила я. – Стукача.

Я не боялась разговаривать с ним подобным образом, так как не сомневалась, что он в любом случае все мне выложит, а жадность его когда-нибудь погубит. Отдав деньги, которые начинающий художник пересчитал с особой тщательностью, я коротко и резковато спросила:

– Где?

На что он ответил:

– В карты режется, в соседнем зале. У них там что-то вроде клуба.

Веня сгреб баксы со стойки и спрятал их в солидном кожаном бумажнике, который совсем не вязался с его расхлябанным обликом.

Бориса Радковского я заметила сразу, как только зашла в указанную комнату. Выглядел он все таким же потерянным и на Грея, по моим представлениям, совсем не тянул.

– Сколько лет, сколько зим, – проговорила я, тронув его за плечо. – Как жизнь молодая?

– Что вы здесь делаете? – изумился он.

– Вас разыскиваю, – откровенно призналась я.

– Меня? Зачем? – Радковский отодвинулся.

– Должна заметить, что вы в глубокой… – я заколебалась с выбором слова, – яме.

Грей отбросил в сторону карты. К его счастью, игра еще не началась.

– Что вы имеете в виду?

– Давайте отойдем в сторонку и поболтаем по-дружески, – мирно высказала я свое предложение.

– Ладно, – неохотно согласился он, что-то шепнул своему соседу, который кивнул в ответ, и вышел из-за стола. Однако большого желания разговаривать со мной я в нем не заметила. Мы покинули «клуб» любителей карточных развлечений и вернулись в дансинг, где у стойки уже никого не было. Видимо, «сладкая парочка» решила развеяться где-нибудь в другом месте, надо же было им промотать мои доллары.

Я заказала пару коктейлей все у того же красивого и умелого бармена.

– Так в чем же дело? – нетерпеливо осведомился Грей.

– В Лаки, – ответила я, но художник на этот раз даже не изменился в лице.

– Я не знаю никакой Лаки, – твердо произнес он, уставившись на дно фужера, как будто увидел там диковинную картину.

– И все-таки, – настаивала я. – Неужели вы не понимаете. Она ведь втянула вас в убийство. Связь с этой женщиной добром для вас не кончится.

– Я не знаю никакой Лаки, – повторил Грей упорно и закашлялся, поперхнувшись напитком.

– Лично у меня к вам нет никаких претензий, – продолжала я стоять на своем. – Я даже не буду вникать в подробности Марининой гибели, если вы меня к этому не вынудите и окажете кое-какую услугу. Мне необходимо найти вещь, украденную вашей подружкой, и во что бы то ни стало вернуть ее бывшему владельцу. Я предлагаю вам элементарную сделку!

– Я устал вам повторять, – взорвался Радковский. – Я не знаю никакой Лаки, не участвовал ни в каком убийстве и не иду ни на какие сделки! Ваш шантаж неуместен! Еще вопросы есть?

От досады я резко тряхнула головой. Его слепая преданность Лаки довела меня чуть ли не до настоящего шока.

– Нет, все вопросы исчерпаны.

– Вот и прекрасно! – делано обрадовался Радковский и покинул меня, оставив на стойке недопитый коктейль. Я поняла, что разговаривать с ним абсолютно бесполезно. Однако сомнений в том, что Марина Калугина не покончила жизнь самоубийством и что художник по уши замешан в этой истории, у меня не осталось. Вот глупец! Нашел же… как бы это сказать… объект для своей романтической любви!

Глава 11

Теперь мне необходимо было определиться, как действовать дальше. Я колебалась, заняться ли мне вплотную Светланой или сфокусировать все свое внимание на фигуре Бартвелла. Можно было, конечно, и Радковского прижать, использовать некоторые силовые приемы. Но я предпочитала не прибегать к ним без крайней нужды. В конце концов, интеллект гораздо важнее кулаков или пистолета!