Круто закручено. Дамские штучки

– Пока еще ничего, но может произойти в любую минуту.

– О чем речь?

– Не о чем, а о ком, – поправил меня Ефремов и вздохнул. – О Бартвелле.

– Виртуальном художнике? – уточнила я.

– О нем, родимом, о нем самом, – подтвердил Мишка.

– Не слышу в голосе восторга, – заметила я.

– Да чему уж тут радоваться, – сетовал он.

Я своего старого друга совсем не узнавала. Обычно Ефремов так быстро руки не опускает. Мы ведь с ним совсем недавно встречались! Так что же могло за это время случиться?

– Какие-то проблемы? – снова попыталась я добиться от него ответа, а не эмоций.

– Ага, – ответил Мишка и наконец заговорил членораздельно. – Бартвелл уверен, что кто-то замышляет похитить его античную коллекцию. Она также выставляется в моей галерее. Якобы у него есть какой-то анонимный осведомитель. Поэтому Тад в полной панике, а я ума не приложу, что делать.

– Я что-то не пойму, а ты-то тут при чем? – недоумевала я. – Это пусть у Бартвелла голова болит.

– Она у него и болит, – не возражал Мишка. – Только представь, какая будет реклама для моего салона, если американца ограбят. Я же разорюсь в одночасье.

– А ты попроси его покинуть галерею, – подала я идею, как оказалось, не очень умную.

– Ты спишь, что ли? Или с ума сошла?! – возмутился Ефремов. – У нас же контракт!

– Да, почему-то об этом я не подумала, – признала я.

Голова у меня действительно сейчас была занята совершенно другим. В частности, тем, как найти красавицу-блондинку Лаки. А еще я раздумывала, нет ли смысла обратиться за помощью к моему большому другу и чуть ли не лучшему из сыскарей среди тарасовских ментов Мельникову, и склонилась к мысли, что пока рано.

Мишка заметил на моем столе фото Васильева.

– А это что за тип? – Ефремов наморщил лоб, отчего сразу состарился лет на пять. – До чего знакомая физиономия!

– Правда? – насторожилась я. Неужели удача решила мне улыбнуться с совершенно неожиданной стороны?

– Да, точно: он несколько раз приходил к Тадеушу! – заявил Ефремов.

– Ты уверен? – удивилась я. – Насколько мне известно, именно он причастен к краже герба.

Я недоумевала. И хотела поговорить об этих недоумениях вслух. С Мишкой можно было разговаривать откровенно, он обычно язык не распускал.

– Тогда я ничего не понимаю. Может быть, именно он и является его информатором? – высказал Ефремов свои соображения на этот счет.

– Честно говоря, не думаю, – произнесла я с сомнением, а про себя подумала: если так, то тогда… именно Бартвелл вполне мог заинтересоваться датской реликвией. Следовательно, у меня появилась кандидатура предполагаемого покупателя. – Слушай, Миша, а твой американец случайно имени своего таинственного осведомителя не называл?

– Нет, назвать его он категорически отказался! Но Тад мечтает, чтобы лично ты попробовала оградить его от неприятностей. И я пришел просить тебя именно об этом, – сказал Мишка.

– Каким образом оградить? Я же не могу день и ночь охранять его экспозицию… Тем более что он не хочет делиться своими сведениями, – возмутилась я.

– Как раз поэтому Бартвелл просил, чтобы я обратился к тебе, надеясь на полную конфиденциальность.

Я подумала, что встретиться с Тадеушем Бартвеллом мне действительно необходимо. Причем не только из признательности к Ефремову.

– Когда я смогу его увидеть?

– Сегодня же, – обрадовался Мишка. – Я так и знал, что ты меня не подведешь!

– Ну ты и нахал! – изумилась я. – А я и не подозревала!

– Не сердись. Я даже сам тебя до галереи подброшу, – воодушевился Ефремов.

– Я пока не разучилась водить машину, – заметила я.

– Ну, как знаешь, – пожал плечами Миша. – Я только хотел как лучше. Тебя хотя бы проводить?

– Я думаю, что не стоит. Твой Бартвелл к которому часу меня ждет?

– Да хоть до утра! – воскликнул Мишка. – Главное, чтобы ты появилась.

– О’кей, – согласилась я. – Минут через сорок буду.

– Я от тебя без ума! – Мишка чмокнул меня в щеку, сжав в медвежьих объятиях. Через несколько минут я захлопнула за ним дверь и наконец получила возможность допить свой остывший кофе и доесть уже холодные бутерброды.

* * *

Лаки внимательно следила за тем, что происходило в окне напротив. В квартире своей жертвы она уже побывала. Пришлось, правда, потрудиться с кодовым замком, но дело того стоило. Она сделала несколько снимков и знала наперечет весь ее гардероб. Теперь оставалось выяснить, что Татьяна наденет, идя на встречу. Лаки назвала свою затею «подставой века», полагая, что легко уберет детектива руками Араба, вселив в него уверенность, что именно Татьяна и похитила щит с гербом. Он же не знал о ее настоящей специальности и вряд ли стал бы наводить справки, прежде чем разобраться с «конкуренткой». Араб слыл за человека импульсивного, поэтому Лаки чувствовала себя уверенно.

Глава 7

Итак, мое личное знакомство с великим компьютерным художником все-таки состоится. Кто бы мог подумать?!