Крутое пике. Америка и новый экономический порядок после глобального кризиса

Главным направлением исследований, проводимых в области экономической теории на протяжении более 100 лет, была так называемая модель общего равновесия, названная в честь французского математика и экономиста Леона Вальраса (Leon Walras), который первым сформулировал сущность этой модели в 1874 году7. Он описал экономику в виде равновесия, напоминающего ньютоновское равновесие в физике, в котором цена и количество определяются путем сопоставления спроса и предложения. Одним из величайших достижений современной экономической науки является использование этой модели для оценки эффективности рыночной экономики. В том же году, когда Америка объявила о своей независимости, Адам Смит опубликовал свой знаменитый трактат Богатство народов (The Wealth of Nations), в котором утверждал, что преследование личных интересов приводит к общему благосостоянию общества. Через 175 лет после этого Кеннет Эрроу (Kenneth Arrow) и Жерар Дебре (Gerard Debreu), используя модель Вальраса, объяснили, что требуется для того, чтобы толкование Смита было правильным8. Экономика считалась эффективной в том смысле, что никто не может сделать что-то лучше без того, чтобы не ухудшить чего-то другого, причем все действия рассматривались в условиях жестких ограничений9. Рынкам было недостаточно быть только кон курентными: одновременно должен иметься развитый рынок страховых инструментов (чтобы вы могли купить страховой полис от всевозможных рисков), рынки долгосрочного ссудного капитала должны быть идеальны ми (вы можете занимать столько, сколько вам нужно, на любой срок, пол конкурентные и учитывающие риск проценты), при этом они не должны зависеть от каких-либо внешних факторов. Ситуации, в которых рынки действовали неэффективно, получили вполне обоснованное название провалы рынка.

Как это часто бывает в науке, работа этих ученых вдохновила их коллег на проведение огромного количества исследований. Оказалось, что экономика является эффективной лишь при очень жестких условиях, едва ли применимых на практике. Тем не менее некоторые ситуации, хотя и серьезные, требуют лишь ограниченного вмешательства правительства. Рынок сам по себе способен генерировать экстерналии, например выбрасывая в атмосферу значительное количество загрязняющих веществ. В этом случае правительство может ограничить масштабы загрязнений или установить плату за выбросы для предприятий, загрязняющих окружающую среду. Таким образом, многие экономические проблемы общества могут быть решены рыночными методами.

Более трудной для решения представляется ликвидация провалов, вызванных несовершенством рынков страховых инструментов: люди не могут купить полисы, страхующие их от многих очень серьезных рисков, с которыми они сталкиваются. Экономисты задаются вопросом, почему же даже при несовершенных рынках рисков они по–прежнему являются в некотором смысле эффективными.

Довольно часто в науке определенные допущения становятся настолько непоколебимыми или настолько сильно укореняются в сознании людей, что никто не понимает, что они являются всего лишь предположениями. Когда Дебре перечислил предположения, на основании которых он доказал эффективность рынка, он не упомянул применяемого неявного допущения, согласно которому каждый человек располагает всей полнотой информации. Кроме того, он предположил, что товары или продукты, будь то дома или автомобили, по своей сути одинаковы, то есть являются своего рода платоническим идеалом10.

Как нам хорошо известно, реальный мир на самом деле более хаотичен. Один дом или один автомобиль отличается от другого аналогичного продукта, причем эти отличия могут быть весьма значительными. Кроме того, Дебре трактовал труд как любой другой товар. Например, при таком подходе все неквалифицированные работники идентичны.

Экономисты предполагали, что информация является совершенной, даже если понимали, что на самом деле это не так. Теоретики надеялись, что мире неполной информацией очень похож на мир с полной информацией, по крайней мере до тех пор, пока несовершенство информации не становилось слишком заметным. Но все это оказалось выдачей желаемого за действительное. К тому же как можно измерить степень несовершенства информации? У экономистов не было хорошего инструмента, позволявшего им оценивать количественные параметры несовершенства информации, хотя им было очевидно, что в мире случаев такого несовершенства очень много. Один рабочий отличается от другого, и один продукт не похож на другой; значительные ресурсы были потрачены на выяснение того, какие рабочие или какие продукты лучше других. Страховые компании сталкивались с неопределенностью, когда к ним обращались конкретные люди, желавшие приобрести страховой полис, так как компании не были уверены в правильной оценке рисков, с которыми сталкиваются в своей жизни эти клиенты; кредиторы колебались при предоставлении денег в заем тем, кто хотел получить кредит, потому что не были уверены, что эти клиенты вернут полученные деньги.