Крутое пике. Америка и новый экономический порядок после глобального кризиса

Консерваторы чаще ссылаются на рикардианское равенство, когда хотят привести аргумент против увеличения расходов, а не тогда, когда им нужен аргумент против сокращения налогов. На самом деле с точки зрения этой теории разницы между этими аргументами нет. Если правительство повышает налоги, люди к этому приспосабливаются: они тратят все то же количество денег, так как знают, что в будущем им придется платить меньше налогов.

Эти теории основаны на простых допущениях, принятых экономическими школами. Два из этих допущений основаны, казалось бы, на здравом смысле, но являются, очевидно, ошибочными: рынки и информация признаются этими экономическими школами совершенными. При таком сценарии каждый может занимать столько, сколько захочет. Если правительство повышает налоги, те, кто хочет увеличить расходы, чтобы компенсировать налоговые потери, не сталкиваются ни с какими трудностями: они просто идут в банк и берут там деньги в долг — по той же ставке, по которой может заимствовать правительство (скорректированной на величину риска дефолта). Два других допущения являются специфическими: люди живут вечно, а перераспределение средств не имеет значения. Если люди живут вечно, они просто не могут избежать в будущем погашения сегодняшних заимствований, но в реальной жизни нынешнее поколение может переложить бремя сегодняшних заимствований на будущие поколения, в результате чего более старшее поколение может потреблять больше. Согласно этой своеобразной теории бедные пожилые люди могут тратить более значительную часть своих ограниченных доходов, чем богатые среднего возраста, а перераспределение доходов от богатых к бедным не влияет на общий объем потребления. В действительности сбережения домохозяйств в ходе этой рецессии, вероятно, возрастают вне зависимости от изменения размера дефицита бюджета правительства, и норма сбережений, скорее всего, не сильно изменится из-за размера этого дефицита.

Существует, впрочем, более серьезная проблема: по мере того как правительство занимает все больше и больше, те, кто одалживает ему деньги, все сильнее и сильнее беспокоятся о том, сможет ли правительство рассчитаться по этим долгам. Поскольку их беспокойство возрастает, они могут устанавливать более высокие процентные ставки. С этой проблемой хорошо знакомы правительства развивающихся стран, поскольку они оказывается в положении между молотом и наковальней. Если они не тратят деньги на стимулы, их экономика ослабевает и кредиторы требуют высоких процентных ставок. Если они выделяют средства на стимулы, их задолженность возрастает, и кредиторы опять же требуют высоких процентных ставок. Америка, к счастью, не оказалась (пока) в таком критическом положении. На мой взгляд, нынешние преимущества от стимулирования настолько сильны, что перевешивают указанные долгосрочные риски.

Существует еще одно, тесно связанное с предыдущим беспокойство: инвесторов все больше волнует будущая инфляция. Страны, предоставившие деньги Соединенным Штатам, уже тревожатся по поводу того, что у США возникнет желание «сдуть» огромную задолженность, то есть понизить ее реальную стоимость при помощи инфляции. Кроме того, они опасаются, что инвесторы, видя эту задолженность, будут считать, что доллар находится под угрозой и что стоимость доллара (относительно других валют) будет снижаться. Независимо оттого, обоснованы ли эти опасения или нет, если они существуют, долгосрочные процентные ставки будут расти, что может приводить к сокращению инвестиций, что, в свою очередь, негативно повлияет на итоговое увеличение совокупного спроса.

Благодаря своей денежно — кредитной политике Федеральная резервная система может в значительной степени погасить тенденцию увеличения государственного долга, что приведет к увеличению по крайней мере краткосрочных процентных ставок. Но в условиях нынешнего кризиса беспрецедентный масштаб и характер этих мер²⁸ вызвали сомнения по поводу того, способны ли власти прибегнуть к «снимающим напряжение» действиям и сделать это в нужное время. Федеральная резервная система пыталась убедить рынок, что она сможет справиться с этой задачей, и гарантировала, что благодаря проведению жесткой денежно — кредитной политики, к которой она прибегнет точно в нужное время, инфляция не будет расти. Как я отмечаю в главе 5, существуют веские основания для возникновения недоверия к тому, что ответ Федеральной резервной системы будет именно таким. Опять же, оправдано это или нет, но широкое распространение скептических настроений поставит ФРС в затруднительное положение: если она вернется к своей «нормальной» политике — концентрации основных усилий на регулировании краткосрочных процентных ставок, то долгосрочные процентные ставки могут возрасти, и это будет происходить даже в том случае, если ФРС будет сохранять краткосрочные процентные ставки на низком уровне, замедляющем восстановление экономики.