Крутое пике. Америка и новый экономический порядок после глобального кризиса

До появления современных инноваций в области финансов кредиторы жили в простом мире. Они оценивали платежеспособность, выдавали кредиты, отслеживали выплаты по ним, чтобы убедиться, что заемщики тратят полученные деньги так, как обещали, и собирали выданные деньги с процентами. Банковское дело, как и банкиры, было скучным занятием. Но именно этого и хотели люди, доверявшие им свои деньги. Рядовые граждане не желали, чтобы их с таким трудом заработанные деньги попадали в руки людей, готовых с ними играть. Отношения между сторонами строились на доверии и вере в то, что деньги, внесенные в банк, будут потом возвращены. Но за последние сто лет имели место многочисленные случаи «бегства вкладчиков», то есть возникали ситуации, когда клиенты бросаются в банки, чтобы срочно снять свои деньги, так как боятся, что у банка нет средств, обеспечивающих их вклады.

В период Великой депрессии, в 1933 году, правительство решило вмешаться в ситуацию и создало Федеральную корпорацию страхования банковских вкладов (РОЮ), предназначенную для страхования депозитов, с чем чтобы люди знали, что их деньги будут защищены даже в том случае, если их банк начнет испытывать трудности. После того как правительство предоставило такую гарантию, ему надо было убедиться, что каждый банк, входящий в систему страхования, не берет на себя неоправданные риски. Таким образом, правительство действовало как нормальная страховая компания, которая, страхуя своих клиентов от пожара, настаивает, чтобы в страхуемых зданиях были установлены противопожарные системы. Эта задача решалась через регулирование деятельности банков и ограничения рисков.

Так как банки зависели от выданных ими кредитов, при их выдаче они должны были проявлять осторожность. Они были заинтересованы в проверке того, сможет ли заемщик вернуть взятые деньги. Для этого они должны были проверять доходы заемщика и включать в условия кредита стимулы для его погашения. Если банк одалживал заемщику, скажем, 80 % стоимости дома и заемщик не выплачивал кредит, он мог потерять не только свой дом, но и деньги (20 %), которые он вложил в заложенный дом, то есть потерять свой капитал, составлявший для него значительную сумму. Кроме того, вероятность, что размер ипотечного кредита в конце концов превысит стоимость дома, была невелика: для этого его цена должна была снизиться на 20 %. Банкиры обоснованно полагали, что риск неплатежа по ипотечному кредиту, для которого разность между стоимостью обеспечения и суммой кредитной задолженности стала отрицательной, существенно увеличивается, особенно в условиях применения американской системы кредитования без регресса, в соответствии с которой худшее, что может случиться с не выплачивающим кредит заемщиком, заключается в потере ею дома¹². Помимо этого кредитор не может получить с него ничего. Эта система работала очень хорошо. Стремление домовладельцев приобрести дома большей площади приводилось в норму существовавшими реалиями: чтобы получить кредит под жилье, они должны были внести 20 % его стоимости.

«Инновации» в американской финансовой системе привели к тому, что усвоенные за долгие годы базовые уроки банковской деятельности были забыты. Причин такой амнезии было множество. Фактически приступы этой болезни случались и ранее: в мире пузыри на рынке недвижимости и последующие крахи встречаются часто, да и банки приходилось неоднократно спасать по всему миру. Единственным продолжительным периодом, в течение которого такие пузыри не надувались, была четверть века после Второй мировой войны, когда и этой области действовали жесткие правила, которые хорошо соблюдались. Страхование вкладов с гарант- ей правительства придало, возможно, новый импульс (хотя банки в этом вряд ли нуждались) выдаче плохих кредитов и появлению других способов принятия на себя чрезмерно высоких рисков. Согласно условиям страхования, если банк рисковал деньгами вкладчиков и терпел крах, правительство приходило на выручку, если же банк выигрывал, то всю дополнительную прибыль он забирал себе. Когда система страхования вкладов была предложена впервые, а случилось это в разгар Великой депрессии, президент Франклин Рузвельт был настолько обеспокоен связанным с ней моральным риском, что колебался и не решался поддержать эту идею. Однако он был убежден, что, если страхование сопровождается достаточно сильным регулированием, указанный риск удастся контролировать¹³. Сторонники нынешнего поспешного дерегулирования забыли не только о том, что финансовые рынки зачастую были виноваты в чрезмерно рискованном кредитовании, но и о том, что при действующей системе страхования вкладов стимулы для неправильного поведения усиливаются, а возможностей совершить нарушение становится больше. Следует специально отметить, что активное дерегулирование происходило в тот период, когда из-за предложения новых финансовых продуктов опасность появления чрезмерных рисков возросла.