Крутой поворот (Повести, рассказ)

- Правда, Михаил Иванович. Обрати внимание: в раздевалке желтый с синим велосипед стоит. Его велосипед, Еленевского. И говорят, быстро ездит.

- Но уж про желтый с синим ты присочинил! - Начальник управления смотрел на Корнилова недоверчиво.

Корнилов засмеялся.

- Правда, правда. Его велик все в управлении знают. Гаишники честь отдают. Да, Михаил Иваныч, - перестав смеяться, сказал подполковник. - Надо бы Семена Бугаева на майора представить. Сроки уже вышли, человек он, сам знаешь, энергичный, оперативный, не в пример самокатчику.

- Не возражаю, - согласился Михаил Иванович. - Он, кстати, дело с кражами на Заневском до конца так и не довел?

- Сейчас занимается. Ты же знаешь, я его на три дня отвлекал. И сам проваландался… История, я тебе скажу, неприятная.

- Ну тебя хлебом не корми, только дай отвлечься. С самоубийством Шарымова все чисто? Никаких неуклюжих действий не допустили? Не поторопились за него взяться?

- Мы за него и взяться не успели. Бугаев приехал к Шарымову домой выяснить, что он делал на даче старпома. А там скандал…

- Ну-ну, Бугаев, значит. Может, не торопиться со званием?

- Да что ты, Михаил Иваныч! Семен здесь ни при чем. Не успей он - могло бы и хуже обернуться. Обстановка на теплоходе не сахар. Нервозность, подозрительность! Все взвинчены до предела. И все один человек закрутил…

- Ладно, с Бугаевым договорились, - полковник взглянул на часы. - Сейчас Кондрашов придет, доложишь все подробно. От новгородцев телекс получили. Предупреждают нас: неделю назад вернулся из колонии Николай Борисович Лящ. Слышал, наверное? Специалист по аферам.

- Помню, - кивнул Корнилов. - Он ведь и у нас динамо крутил.

- В Новгороде Лящ уже успел причаститься. Двоих нагрел. Судя по некоторым данным, теперь подался к нам. Вот тут весь его послужной список, фотографии, - полковник подвинул Игорю Васильевичу папку. - Все что нужно. Надо встретить.

Секретарша предупредила, что пришел Кондрашов.

- Ну что, Василий Сергеевич, послушаем подполковника? - спросил начальник управления, когда они уселись за большой стол. - Он как, не затянул с поручением прокуратуры? Управился в срок?

- Управился, товарищ полковник, - сказал Кондрашов. - Мы и рассчитывали на него. Звезда розыскной службы! - Следователь улыбнулся и подмигнул Корнилову. Игорь Васильевич отвел глаза. Он не любил таких разговоров в служебной обстановке. Да и без Кондрашова себе знал цену. Подумал: «Чего это Вася? Не замечал я раньше в нем такой развязности».

- Перед нами был поставлен прокуратурой вопрос, - начал он сухо и официально, - проверить оперативным путем, не имел ли кто-нибудь из членов экипажа теплохода «Иван Сусанин» отношения к аварии на сорок девятом километре…

Корнилов подробно рассказал о том, что было сделано за эти дни. Временами посматривал на Кондрашова. Тот хмурил брови, записывал что-то очень быстро в блокноте, одобрительно кивал головой.

- Сегодня можно твердо сказать, что авария автомашины и смерть Горина - несчастный случай.

Сомнения, конечно, были… Серьезные сомнения. Никто не мог объяснить - откуда взялся в машине камень. Большой, почти круглый булыжник. Но час назад я беседовал с одним свидетелем. - Заметив, что Кондрашов хочет что-то сказать, Игорь Васильевич положил руку на папку: - Письменные показания имеются…

Михаил Иванович хитро улыбнулся. Он знал пристрастие Кондрашова к правильно оформленным документам.

- Этот свидетель, Данилов Петр Сергеевич, инженер конструкторского бюро, увидев, что дверцы заклинило, разбил камнем стекло. Струя воздуха раздула пламя, Данилов отскочил, а булыжник уронил в салон…

Когда Игорь Васильевич кончил докладывать, Михаил Иванович спросил:

- А причина самоубийства Шарымова так и не выяснена? - Чувствовалось, что это беспокоило его.

Корнилов пожал плечами.

- Мы провели дознание, поскольку наш сотрудник оказался на месте. А заниматься этим делом нам не поручали, - он посмотрел на Василия Сергеевича.

- Люди, близко знавшие штурмана, показали, что человек он нервный, впечатлительный, - сказал Кондрашов. - Шарымов, может быть, и хотел этого Горина застрелить, когда узнал, что тот его жену соблазнил. Кто знает? Дачу-то взломал! И когда милиция к нему домой нагрянула - испугался. Подумал, наверное, что все шишки на него. И дача, и смерть старпома…

- Все может быть, - задумчиво проговорил Корнилов. - Ты считаешь, уточнять больше нечего?

- Незачем. Теперь это уже никому не поможет.

- А я бы не пожалел времени. Вопросов осталось немало. Где, например, был Шарымов после того, как уехал с дачи Горина.

- Это ничего не изменит, - сказал Кондрашов.

- А что говорит вдова Шарымова? - спросил начальник управления. - Ведь она, пожалуй, многое знает.

- Молчит она, товарищ полковник. Женщина с характером. Замкнулась в себе и ни гугу. Да ведь ее и понять можно - столько потрясений. Может быть, когда отойдет, заговорит. Да что толку? - Василий Сергеевич сокрушенно вздохнул. - Ну вот, так сказать, итог, summa summum, как выражались в старину.

- Ты, Игорь Васильевич, ничего добавить не хотел?