Крутой поворот (Повести, рассказ)

Ну и когда на заводе плоскогубцы надо было делать, то я за пару часов такое изобрел, что мастер их сразу в карман сунул и ушел. Я подумал - пошел оформлять мне бумагу на разряд. Чувствую, вещичку неплохую сварганил… Потом подошел ко мне один дед. В кепочке замасленной такой, шея тонкая, как у индюка, кадыкастая. Вынул мои плоскогубцы из кармана и буркнул:

- Ты сделал?

Я даже испугался. Неужто напортачил? Кивнул головой, словно язык проглотил. Дед меня своей тощей лапой за рукав зацепил, как клещами, и повел за собой. Приволок на слесарный участок. Подвел к верстаку. Показывает мне деталь. Я уж сейчас и не помню, что это такое было. Перепугался очень.

- Можешь сделать? - спрашивает. Я повертел в руках.

- Могу, - говорю.

Показал мне дед иструмент. Штангенциркуль дал, а чертежей никаких. А сам ушел.

Сколько я бился с этой штуковиной - не помню. Только когда дед пришел, она уже готова была. Посмотрел он, прямо обнюхал всю, только что не лизнул. Сказал:

- На три с минусом.

Обиделся я - страсть. А дед мне и говорит:

- Есть у тебя, парень, к металлу чутье. Иди к нам на завод. Буду из тебя человека делать.

Я ему толкую - в техникуме учусь. На каникулы тороплюсь ехать, рыбу ловить, а дед только рукой махнул: «Знаем мы эти техникумы!»

Пригласил меня к себе начальник цеха. Объяснил, что дед этот вовсе и не дед, а лучший заводской слесарь Григорий Дормидонтович Сайкин. Король слесарей. И уж раз решил тебя в ученики взять, - говорит, - значит, большие надежды возлагает…»

«Какие надежды, - говорю, - когда три с минусом поставил!» Мальчишка я еще совсем был… Начальник цеха посмеялся и уговорил-таки меня…

А все дело решила все-таки тройка с минусом. Обиделся я очень за нее. Подумал - я вам докажу! Честно говоря, на заводской практике мне очень интересно было, - продолжал Корнилов. - Смешно, а даже запах на слесарном участке нравился. Ну а потом, когда видишь, что у тебя что-то получается и товарищи, у которых на контрольной ты иногда примеры списывал, бегут к тебе по каждому пустяку и просят объяснить, как кронциркулем пользоваться, какое сверло ставить, а сверла у них одно за другим ломаются, это тоже что-нибудь да значит для парня, которому шестнадцать лет…

Проработал я на заводе три года. И все с Сайкиным. Ох старик и въедливый был! Но за эти три года сделал из меня человека. И слесаря шестого разряда. Это в девятнадцать-то лет! Вот так-то, Константин Николаевич! Если мы «Волгу» вашу отыщем и ремонт какой потребуется, вы ко мне обращайтесь. Я чинить-то их лучше, чем искать, могу. Правда! Не сомневайтесь.

- Обращусь, обращусь, - нетерпеливо сказал Власов? - Только вы на мой вопрос не ответили.

- Ну, Константин Николаевич, какой вы, право…

- Занудный! - усмехнулся Власов.

- Во-во! Неужели все журналисты такие дотошные? Я тут с три короба наговорил, а вам все мало. Вот вы мне дайте срок… Ну с недельку. Подумаю, поразмыслю - зачем это мне понадобилось в уголовный розыск идти - и вам расскажу. - Он посмотрел на часы. - Ну что? Может, на сегодня хватит? Не пора ли по домам?

- Игорь Васильевич, а не поужинать ли нам вместе? - предложил Власов.

- А действительно, почему бы и не поужинать? - неожиданно согласился Корнилов.

Они вышли на Литейный, остановились в раздумье: куда идти?

- Может быть, поедем ко мне домой? - спросил Игорь Васильевич. - Совсем недалеко, на Петровскую набережную. Только я сейчас на холостяцком режиме. Пока с уголовниками вожусь, дома почти не бываю, а мама у меня болеет.

- Давайте-ка пойдем лучше в «Ленинград»! Зачем вашу маму беспокоить. Кормят там прилично. Вы же знаете, я живу в «Ленинграде», - предложил Власов.

- В «Ленинград»? - с сомнением покачал головой Корнилов. - Что-то мне не очень туда хочется. А вам?

- Пойдемте, пойдемте, я есть хочу.

В ресторане народу было немного. Лишь недалеко от столика, куда сели Власов и Корнилов, ужинала большая шумная компания. Видно, отмечалась какая-то торжественная дата. Скорее всего день рождения, потому что все встававшие с рюмками обращались к сидевшему во главе стола молодому, рано располневшему мужчине, а он церемонно раскланивался и улыбался еле заметной снисходительной улыбочкой, словно он знал что-то такое, о чем никто другой и не догадывался. Пока Власов изучал меню, Корнилов исподволь, незаметно разглядывал компанию, удивлялся, что все собравшиеся за столом, еще молодые люди, как-то слишком рано располнели, огрузнели. У некоторых были глубокие залысины, седина. Два или три - с бородами. Красивая седина, но слишком ранняя…

- С чего бы это они такие лысые? - спросил Игорь Васильевич Власов с некоторым даже сочувствием и показал глазами на компанию.

Власов оглядел их рассеянно, махнул рукой:

- Время нынче не в пример прошлому, рано седеть заставляет… У каждого свои проблемы… - и снова уткнулся в меню.

Подошла наконец официантка. Спросила:

- А вы только вдвоем или кого-то еще ждете?

- Только вдвоем, - ответил Корнилов.

Она раскрыла засаленный блокнот. Приготовилась записывать.

Власов повернулся к Корнилову. Спросил:

- Ваши пожелания, маэстро.