Крутой поворот. Повести

- Да как вы смеете! - крикнул Горин и стал лихорадочно поднимать стекло. И тут же подумал, что не следовало вообще отвечать.

Вера испуганно покосилась на небритого человека и еще теснее прижалась к Юрию Максимовичу.

- Как я смею? Как я смею! - завопил мужчина. - Да ведь она потаскушка! Чужая жена! Это ж сразу видно.

- Да скажи ты ему, чтоб заткнулся! - Верочка чуть не плакала. - Ну что же ты?

Мужчина продолжал орать. Около «скорой» собиралась толпа. Какие-то молодые парни, смеясь, заглянули в машину и отошли с шуточками. Юрий Максимович их не слышал. Он не мог прийти в себя от бешенства и несколько минут сидел в каком-то оцепенении, несмотря на то что Верочка дергала его за руку и, всхлипывая, повторяла:

- Скажи ему, Юра, скажи…

Наконец он стал открывать дверцу, забыв, что «скорая» совсем рядом, и стукнул по ней. Надо было опять вылезать в ту сторону, где сидела Вера.

- Ой, господи! - почти простонала она. - Как я сейчас выйду? Здесь же толпа людей… - Но все-таки, открыв дверцу и втянув голову в плечи, выбралась из машины.

Горин выскочил вслед за ней и кинулся к орущему.

- Как вы смеете… - Он сорвался на визг и тут увидел, что этот небритый человек одет в какую-то странную серую одежду, а длинные рукава завязаны у него за спиной. Горин растерянно оглянулся, начиная понимать, что его гнев и любые слова здесь бессмысленны, и в это время услышал, как в «скорой» хлопнула дверца.

- Не обращайте внимания, - подходя к Горину, сказал рослый детина в белом халате, наверное, санитар. Это был тот человек, который выглядывал из кабины. Он продолжал флегматично жевать, отламывая от зажатого в руке батона. - Не обращайте внимания, - повторил он. - Это сумасшедший, - погрозил орущему огромным волосатым кулаком.

Тот сразу смолк.

- Алексей Петрович, - обратился санитар к кому-то сидящему в «скорой», - подними стекло. А то он тут всех перепугает. Устроил цирк!

Он осмотрел место, куда ударил дверцей Юрий Максимович, и, густо нахмурив брови, с неудовольствием потрогал металл рукой.

- Да я маленько стукнул! - сказал Горин извиняющимся тоном и обернулся к своей машине. Веры там не было…

Он выскочил на тротуар и стал озираться по сторонам, пытаясь разглядеть ее в толпе. В это время поток машин медленно, словно нехотя, сдвинулся. Сзади засигналили.

- Идиот! - крикнул Юрий Максимович сигналившему.

Но загудели и другие автомобили.

Горин вне себя закричал:

- Вера!

Из толпы кто-то отозвался дурашливым голосом. Юрий Максимович быстро сел в машину, с силой хлопнул дверцей и резко дал газ…

2

- Неприятное это дело, - поморщившись, сказал Кондрашов и смешно, по-детски почмокал оттопыренными губами. - Ты можешь считать, что я чересчур субъективен… Не знаю, не знаю.

Корнилов был знаком с Василием Сергеевичем уже лет двадцать - учились в одной группе на юрфаке. Они не были близкими, закадычными друзьями, но всегда относились один к другому с симпатией, хоть и пикировались часто. Судьба устроила так, что после окончания университета они шли параллельным курсом, словно корабли в открытом море. Начинали в одном районе: Корнилов участковым инспектором, Кондрашов - помощником прокурора, потом один стал начальником уголовного розыска, другой - районным прокурором. Корнилова перевели в Главное управление внутренних дел, Кондрашова в городскую прокуратуру следователем. Был, правда, один период, когда Василий Сергеевич круто отклонился в сторону - ушел в аспирантуру, защитился и стал преподавать административное право в одном ленинградском институте. Но никто из бывших сокурсников этому не удивился. Все были уверены, что рано или поздно Кондрашов уйдет в науку - в нем всегда жил ярко выраженный интерес к теории. Удивило другое - через два года он снова попросился на практическую работу.

- Неприятное это дело, - повторил Василий Сергеевич и похлопал своей мягкой, похожей на женскую рукой по серой папке.

- Ты, Вася, меня не агитируй, - Корнилов усмехнулся. Потянулся за папкой. - Приятное, неприятное - что за определения? Вот почитаю, скажу, какое оно, твое дело. Только ты, Василий Сергеевич, должен бы знать - для уголовного розыска те дела неприятные, которые раскрыть не удалось.

Кондрашов поморщился:

- Брось, брось… Читай лучше.

Игорь Васильевич раскрыл папку. В ней было всего несколько страничек. Корнилов начал читать справку ГАИ:

«Третьего июля 1976 года около двенадцати часов ночи на сорок девятом километре Приморского шоссе автомобиль «Волга», номерной знак ЛЕК 36-99, по неустановленной причине съехал на повороте с дорожного полотна и ударился в стоящее на полосе отвода дерево».

«По-видимому, скорость была большая, - подумал Корнилов. - После удара машину развернуло еще раз и боком стукнуло о другое дерево».

«От удара автомобиль загорелся, взорвался бензобак. Владелец автомашины Горин Юрий Максимович…»

Игорь Васильевич недоуменно посмотрел на следователя.

- Читай, читай, Игорь.

«…Владелец автомашины Горин Юрий Максимович, старший помощник капитана теплохода «Иван Сусанин», погиб…»

Дальше следовал акт судебно-медицинской экспертизы.