Крутой приз

Он подал ей руку, и Лиза оказалась рядом с ним. У трапа стоял Федор Галушкин, во все глаза уставившись на Лизу Беркут. Он давным-давно должен был привыкнуть к подобным кортежам, но каждый раз представительный выезд приводил его в восхищение и священный трепет.

– Здравствуй, Федя, – как можно непринужденнее сказала Лиза. – Я не опоздала!

– Нет! С немецкой точностью прибыла. А я уж начал о тебе волноваться! – не моргнув глазом, соврал он.

Лиза стояла и не знала, что ей дальше делать? Зато у Ван Ваныча хорошо был отработан и срежисирован этот ритуал.

– Ты хозяйственник? – спросил он Федора Галушкина.

– А что не похож? – переспросил, улыбаясь Федя.

– Похож. У нас свой такой же откормленный. Иди сюда! – властно приказал Ван Ваныч. Есть что-то такое грозное в генералах, хоть и отставных, что заставляет человека повиноваться им. Вот и Федя, покинув корабль, безропотно поплелся к автомобилю.

– Держи чемодан! Отнеси его в каюту Елизаветы.

Из багажника Мерседеса появился тот саквояж, что вчера всей семьей Шпаки собирали Лизе в дорогу.

– Бери, бери! – предлагала ей доброхот Натуська, дочь Ван Ваныча, навязывая вечернее, закрывающее шею, длинное платье. – Я его так ни разу и не одевала, люблю чтобы обе коленки были видны, а у этого платья только разрез сбоку. У тебя Лиза ноги красивые, в прорезь будут видны божественные линии.

– Кому твои линии сейчас нужны? – сказала Серафима Карловна, недовольная тем, что ни раз не надеванное красивое платье уплывает в чужие руки.

– Кому надо, тот разглядит, глядишь жениха там она встретит! – сказала сердобольная Натуська. За Лизу она переживала больше всех, и готова была с нею поделиться даже одним из своих ухажеров, которых у нее было несколько, на каждый день недели.

– Тебе платье жалко? – напрямую спросил ее Ван Ваныч. – Пусть девчонка как королева выглядит, что мы Шпаки хуже других.

– А Лиза к Шпакам какое отношение имеет? – взъелась на мужа Серафима Карловна.

– Как какое, гостья она у нас!

И вот сейчас Лиза вышла из машины не в том черном, вечернем платье, а в персикового цвета брючном костюме. И его ей одолжила щедрая Натуська, напутствуя с хорошей завистью на дорогу:

– Королевой будешь!

Для тех, кто смотрел с верхней палубы, это был конечно королевский заезд. Никто, даже директор банка не догадался подъехать на машине к трапу. Все на своем горбу вносили свои собственные чемоданы на пароход, и лишь одна Лиза шествовала впереди персонального носильщика Феди Галушкина. Как отъехал ее персональный кортеж, Лиза не видела, но Луганский Клим потом рассказывал, что первые дамы банка, в лице Краснянской и Семигиной просто от зависти лопнули, багаж им никто не заносил.

– Королева с Чухломы! – поджав губы заявила первая.

– А я на такси ехала! – заявила вторая таким тоном, как будто ее переехал Мерседес.

– А она ведь моложе нас!

– Ничего, недолго ей глазки строить. Васька Кот уже на нее глаз положил.

– Ты думаешь, у него что-нибудь получится?

– Не таких обламывал!

– А я на ней ни одного украшения не видела!

– А оно ей не нужно! Она сама украшение! – пробасил на всю верхнюю палубу, стоящий за спиной Семигиной и Краснянской Луганский Клим.

В это время Лиза шла в свои апартаменты.

– Кто это тебя провожал? – естественно, не удержался и спросил Федор Галушкин, когда занес саквояж в отведенную Лизе каюту.

– Дядя!

– Родной?

– Ну не с улицы же!

– А чем он занимается?

Ван Ваныч разрешил про него рассказывать всякие небылицы. Главное, надо так байку преподнести, смеялся он за вечерним чаем, чтобы ее невозможно было проверить. Вот сейчас Лиза и воспользовалась его советом. Она сказала:

– Танкеры с мазутом по свету гоняет.

– Свои?

Перебарщивать не стоило.

– Арендованные!

Федя Галушкин по-своему выразил восхищение Лизе и ее родне.

– Вот бы на службу к нему поступить, я и евнухом бы согласился, – и напомнил, – Обед в час. Вечером банкет. Потом танцы. А пока можно загорать! Купальник взяла?

– А мне Клим говорил, – пошутила Лиза, – что у вас в банке принято так загорать!

– Как так?

– Говорил, нудисты вы все тут!

– Вот сволочь!

Федя, посчитав свою миссию выполненной, закрыл за собою дверь. Раздался протяжный гудок и пароход медленно стал отходить от причала. «Вот оно начало того круиза, который в фильмах показывается как райская жизнь», – подумала Лиза.

Закрыв каюту на ключ, Лиза решила обойти корабль. Одна мысль ей пришла в голову, пока она исследовательски бродила по переходам. За неделю проведенную в банке она не подружилась ни с одной сотрудницей, а вот половина мужчин банка, притом не самая худшая, считали ее своим другом. Завоевать мужское доверие еще надо уметь. Поэтому, когда Лиза шла по пароходу, с нею вежливо раскланивались сотрудницы банка, но не вступали ни в какой разговор. Глухая, ревнивая зависть – бич любого женского характера. Ты что хочешь с нею делай, поли, не поли, а она живуча, как сорная трава.