Крутой сюжет 1994, № 02

— Мистер Фелтон встретится с вами, джентльмены. Следуйте за мной и не курите, пожалуйста.

Фелтон сидел на высоком стуле из вишневого дерева, скрестив ноги под кашемировым халатом, с тонкой и циничной улыбкой на лице. Его седеющие волосы были тщательно уложены, лицо казалось сильным и волевым. Светло-голубые глаза были неподвижны.

Дуновение величия и изящества исходило от этого человека, как будто своим присутствием здесь он делал большое одолжение.

— Мистер Фелтон, — сказал дворецкий, — вот двое полицейских, которые хотели вас видеть.

Мистер Фелтон кивнул, и дворецкий пригласил их в кабинет. Слуга поставил два стула возле Фелтона. Справа от него стоял полированный дубовый стол. Мистер Фелтон кивнул. Дворецкий ушел. Гровер робко сел на предложенный стул. Рид последовал за ним.

— Просим прощения за беспокойство, — сказал Гровер.

— Не знаю, как и начать, мистер Фелтон.

Седовласый мужчина наклонился вперед и благожелательно улыбнулся.

— Смелее, — сказал он тихо.

Гровер взглянул на Рида и кивнул.

— Час назад перед фасадом здания был найден человек. Осмотрев его повреждения, мы подумали, что он выпал из окна.

— Вы хотите сказать, что кто-то видел, как он выпал, — спросил Фелтон тоном, который звучал скорее утвердительно, чем вопросительно.

Гровер наклонил голову, как человек, неожиданно увидевший дверь там, где ее раньше не было.

— Нет, нет, — сказал он. — Никто не видел, как он выпал. Но мы видели много подобных случаев, и я почти уверен, прошу прощения, что он выпал из этого здания.

— Но я в этом не уверен, — сказал благородный владелец.

Рид достал блокнот и нервно вертел его в руках. Гровер сглотнул, в его глотке стало так же сухо, как на летнем тротуаре. Он хотел что-то сказать, но Фелтон жестом остановил его.

Два детектива сидели неподвижно. Фелтон продолжал:

— В здании живут несколько семей, которые… как бы это сказать… несколько необычные люди. Мы тщательно проверили их, прежде чем сдать в аренду здание, но, как вы знаете, никогда нельзя быть ни в чем полностью уверенным. Я могу поверить, что этот человек выпрыгнул или… — Фелтон наклонил голову, как будто набирая сил на окончание фразы. Он посмотрел в моргающие глаза Гровера и сказал: — Бог простит меня, я думаю, что его могли выбросить.

Фелтон продолжал: — Я был на балконе своей комнаты час назад и смотрел на улицу вниз, когда увидел падающего человека. Он выпал с балкона восьмого этажа. Мой дворецкий и я спустились в эту квартиру, но она была пуста. Уже некоторое время она свободна. Там никого не было. Если этого человека толкнули, то убийце удалось бежать. Я собирался сам позвонить в полицию и все рассказать, но я был так потрясен, что мне понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя.

— Ужасно и страшно, — продолжал Фелтон, — думать о том, что тот, кто толкнул этого человека, — если его толкнули, — может быть, живет сейчас в этом здании.

Фелтон посмотрел в глаза двух детективов.

— Боюсь, что мне придется попросить вас о большом одолжении. — Этот человек, которого нашли на улице. Этот мертвец…

— Он не мертв, — сказал Гровер. — Он скоро умрет, но пока жив. Ему сейчас очень плохо, сэр.

— О, как ужасно. Но это может помочь нам. Я хочу, чтобы вы узнали, кто он и откуда, и как можно быстрее. У нас есть все справки и сведения о людях, проживающих здесь. Если здесь есть какая-то связь, мы сможем ее найти.

Детективы кивнули.

— Постарайтесь, и, я думаю, вы будете щедро вознаграждены.

Фелтон быстро достал два конверта.

— Моя карточка внутри, джентльмены, — сказал он. — Пожалуйста, позвоните, как только что-нибудь узнаете.

Когда дворецкий вернулся, проводив полицейских, он сказал:

— Вы могли сблефовать. Не стоило их покупать.

— Я и не покупал их, глупец, — сказал Фелтон. Он встал со стула и потер ладони.

Дворецкий пожал плечами.

— Что я должен говорить, босс? Что я должен говорить?

— Ничего, Джимми. Я все контролирую.

Фелтон холодно взглянул на Джимми. Потом повернулся к нему спиной и подошел к занавескам, закрывающим балкон.

— Откуда он появился?

— Что?

— Ничего, Джимми… Принеси мне выпить.

Фелтон раздвинул занавески и вышел на вечерний воздух, окружавший его двенадцатиэтажное здание в Восточном Гудзоне. Он подошел к краю, положил руки на алюминиевые перила и вдохнул свежий воздух, приносимый ветром с Гудзона.

Воздух здесь был чистым. Он заплатил за каждый кирпич, который поднял его на эту высоту, где дул прохладный освежающий ветерок. Здесь не было сажи, как на другом берегу реки в Ист-Сайде — с толпами людей, продавцами, фабриками и матерями, орущими на своих детей, — когда матери были дома. Мать Фелтона не часто бывала дома.

Конечно, кроме ночей. Он все еще чувствовал шлепки по плечу и алкогольный запах от матери. Позади нее часто в дверном проеме стоял мужчина. Больше ему негде было стоять. Квартира была очень маленькой. Одна комната. Одна кровать, в которой он спал.

Мать подталкивала его, и он выходил в коридор.

— Эй, оставь подушку, — кричала она. Он оставлял ее, выходил в коридор и сворачивался калачиком возле двери. Зимой он накрывался своим пальто.