Крутые парни

То была высшая тюремная школа, и если бы по окончании срока выдавали соответствующие дипломы, у Стася он был бы явно с отличием. Качества, которыми обладал Стась, как нельзя больше устраивали Варяга. С назначением Стася смотрящим по региону Варяг концентрировал власть без лишней помпы и шума в руках тихого, незаметного, но очень жесткого и исполнительного человека. Теперь он мог быть спокоен за порядок в регионе.

Глава 56

Дальше путь Варяга лежал в Приморский край. Как и Екатеринбург, Приморье всегда считалось вотчиной воров в законе. Крепкие воровские традиции здесь были заложены еще во времена царской каторги. Отбыв в Сибири положенный срок, громилы и домушники покидали неуютные холодные места и оседали на южных окраинах России.

Любимыми городами их проживания стали Хабаровск и Владивосток, где целые районы состояли из бывших насильников и убийц. Здесь соблюдалась преемственность уголовной профессии – если отец выходил с кистенем на большую дорогу, то непременно передавал тайны разбойного ремесла своему отпрыску. Бывало, что поселки населяли люди одной и той же воровской профессии, и среди старожилов они именовались не иначе как Жиганная слобода или Домушников разъезд.

Приморье не утратило уголовных традиций и в советский период, а когда случались амнистии, эти города пополнялись мужиками, отпущенными на свободу.

По достоинству воры в законе оценили Приморье в последние годы, когда близким стал не только Запад, но и Восток – на улицах Владивостока и Хабаровска японские марки машин вытеснили отечественные.

Основными поставщиками иномарок стали моряки, сумевшие оценить не только сервис дешевых гостиниц, но и преимущества технического прогресса в Стране восходящего солнца. С каждой привезенной машины братва взимала налог, и скоро общак Приморья стал одним из богатейших в России.

Однако сейчас отчисления в российскую кассу значительно уменьшились и стали напоминать маленький ручеек, который того и гляди иссякнет.

Приморские воры в законе уже не рассматривали теперь Россию как единое целое и заявляли, что не намерены кормить халявщиков. Мол, сибирские зоны нуждаются в греве не меньше Бутырки.

Такая позиция смахивала на сепаратизм бандитов, признававших лишь собственную власть. Приморские законники перестали принимать участие в российском сходняке, а его решения стали для них такими же необязательными, как постановления правительства для теневых структур.

Два года назад по решению российского сходняка в Хабаровск был отправлен вор в законе Жиган с наказом переговорить с местными авторитетами и убедить их жить по понятиям. Но через неделю его нашли в канаве с простреленным затылком. Хабаровский смотрящий уверял, что не имеет к беспределу отношения. Мол, смерть посыльного скорее всего случайность. Жертва обыкновенного грабежа. У посыльного не обнаружили золотую печатку, а карманы оказались пусты, словно у привокзального бича. Смотрящий города обещал похоронить Жигана с почетом и разобраться в причинах его гибели. Слово свое он сдержал – посыльного сходняка похоронили в хорошем месте, а стела над могилой выглядела не хуже памятников первым исследователям Приморского края. Через неделю после поминок повесили предполагавшегося убийцу – в его квартире нашли перстни и золотую цепь Жигана.

На следующем российском сходняке приморская делегация была самой представительной. Казалось, непонимание между российскими и приморскими ворами устранено навсегда, однако через полгода воровской сход опять проходил без участия дерзких хабаровцев.

Для переговоров с приморскими ворами в Хабаровск командировали авторитетного вора по кличке Бес. Мастер диалога, он всегда привлекался законниками для разрешения острейших ситуаций и часто добивался успеха.

В этот раз задача у него была потруднее – следовало убедить приморских воров жить по понятиям и отчислять в российский общак десятую часть прибыли.

Связь с Бесом пропала сразу, едва он ступил на землю Хабаровска. А неделю спустя его отыскали далеко за городом на одной из пустынных проселочных дорог: у него были скручены за спиной руки, а во рту вместо кляпа торчала малява, подписанная двумя десятками воров в законе, что давало посыльному сходняка чрезвычайные полномочия.

Это уже был вызов, и законные в центре незамедлительно приняли его.

Приморские законники стали попросту пропадать в чреве столицы. Их искали и не находили. Поговаривали, что законных закатывали в асфальт на пустынных участках автострад. Так же бесследно воры в законе стали исчезать и в самом Приморье. Прошел слух, будто московские воры создали бригаду для устранения непослушных. Вскоре в акватории Владивостокского порта аквалангисты обнаружили на дне трупы пяти авторитетов с пудовыми гирями на ногах.

В этом противоборстве пострадала приморская сторона. Ей закрыли доступ не только на московский рынок – столичные авторитеты контролировали девяносто пять процентов всего российского теневого рынка.