Крутые повороты: Из записок адмирала

Еще 12 января 1946 года, то есть вскоре после окончания Отечественной войны, я после тщательного изучения доложил Председателю СНК о том, что опыт войны показывает необходимость иметь единую организацию всех Вооруженных Сил. От этой точки зрения я никогда не отказывался и в 1953 году снова направил копию названного доклада. Однако объединение можно провести по-разному, и я как прежде, так и ныне придерживаюсь отличного мнения по отдельным вопросам организации министерства.

Основные расхождения сводятся к следующему. В современной войне воюет вся страна, и министерство обороны является исполнительным органом по чисто военным вопросам. Главнокомандующим всеми Вооруженными Силами в военное время (а тогда почти все будут военными) не может быть министр обороны, как это сказано в новом положении о Министерстве обороны. Такое положение приведет к очень вредным стремлениям со стороны министра обороны сосредоточить в своих руках власти больше, нежели следует. Страна должна знать, что во время войны руководство возьмет на себя высший орган во главе с самым авторитетным лицом в государстве.

Отдавая должное единству действий, вытекающему из единства оперативных планов и необходимости почти все операции вести разными видами Вооруженных Сил в их совокупности, считаю, однако, опасным лишать должной самостоятельности виды Вооруженных Сил и лишать их полноценных оперативных органов (тыла, разведки и т. д.). Один министр и только Генеральный штаб руководить войной не в состоянии. Ряд операций должен быть поручен главкомам.

Может быть, я и не прав, но мне система единой организации видится иной, отличной от той, что мы имеем сейчас. Утверждение же, что я стою за какую-то вредную самостоятельность, — абсолютная неправда.

2. По вопросу начала войны мне хотелось бы только опровергнуть то утверждение Г.К. Жукова, согласно которому нельзя было подготовить части к обороне за несколько дней… и привести факты, которые можно проверить по документам.

Флоты в течение месяца перед войной были постепенно переведены на оперативные готовности, базы затемнены, и в нужный момент достаточно было позвонить по телефону и передать условное слово на флоты, по которому все знали, что им делать.

К 12.00 ночи (0.00 22 июня 1941 года) я имел уже все доклады с флотов 6 фактической боевой готовности. Это особенно важно потому, что выведенный из строя в первый момент войны флот уже не мог быть восстановлен в военное время.

Вопрос начала прошлой войны и неповторения чего-либо подобного в будущем имеет столь огромную важность, что его следует обсудить очень подробно и в самой высшей инстанции.

Вот моя точка зрения, изложенная в письме в Президиум ЦК КПСС по обвинениям, выдвинутым в мой адрес Жуковым.

Ответа я не получил.

В 1964 году мне стало известно, что по моему делу и без моего участия готовится какое-то решение, что Маршалу Советского Союза М.В. Захарову поручено подготовить заключение. Я позвонил и убедительно просил его принять меня. Принят не был. Желая выяснить, на основании каких документов делается это заключение, я вновь обратился в Президиум ЦК КПСС с письмом на имя Л.И. Брежнева, содержащим настоятельную просьбу не принимать решения без вызова меня. Я никогда и никого не просил ходатайствовать за меня. Свои просьбы направлял строго по уставу министру обороны через Главкома ВМФ адмирала флота С.Г. Горшкова, но теперь решил обратиться в Президиум ЦК КПСС как член партии.

Неужели ни у кого так и не найдется времени поговорить со мной? — думал я. Не нашлось. И на это письмо ответа я не получил. Позвонив два раза в секретариат, я счел неудобным более настаивать.

В обстановке неприязни ко мне Хрущева подобное было понятно, хотя и нарушались всякие нормы отношения к члену КПСС. Но теперь-то… Новое руководство, а все осталось по-старому…

В 1968 году мне стало известно, что в связи с постановлением правительства[86] пересматриваются пенсии Героям Советского Союза Я позвонил С.Г. Горшкову, и он пообещал возбудить ходатайство. Дело шло медленно. В мае министр обороны А.А. Гречко написал в ЦК бумагу с просьбой увеличить пенсию. На пути встало неожиданное препятствие. «Нужно снять сначала партийное взыскание», — передал мне заведующий административным отделом ЦК Н.И. Савинкин. «Но мне никакого взыскания никто не объявлял», — ответил я, поставленный в затруднительное положение. «Подумаем», — заключил он.