Круз

На его лице — смесь злости и жажды убить кое-кого, а сочетание английского и испанского в разговоре — верный признак, что самообладание Papi вот-вот рухнет.

– ¡Ay carajo, papá! [30]

— Рассказывай, Лейла.

— Это просто маркер.

— Почему это на твоей заднице?

— Сэр.

Круз встал между нами.

— Ты, — мужчина ткнул пальцем в грудь бойца. — Беговая дорожка. Пять миль. Сейчас же.

Круз уважает papi, потому, не говоря больше ни слова, направляется к тренажёру. Это, как если бы двух маленьких детей застали с поличным. Папа возвращает свой взгляд ко мне.

— Я не ребёнок. Это шутка. Только и всего.

Я вскидываю руки в отчаянии.

— Ещё раз покажешь свою задницу вот так в зале — Богом клянусь, я сорвусь с катушек.

— Христа ради, я же сделала это не для того, чтобы повеселить всех. Это Джаг стянул их.

Я ткнула пальцем в Джага, который от смеха уже едва ли не по полу катался.

Как по мановению палочки, мужчина мгновенно замолчал.

— Джаг. Беговая дорожка. Сейчас же.

Больше не так весело, придурок.

Теперь моя очередь потешаться над его задницей. Ну, по крайней мере, до того момента, пока мне не велели то же самое. Я заняла последнюю беговую дорожку — между Джагом и Крузом. Они оба бросают на меня взгляд исподтишка, когда я запускаю тренажёр. А после мы, все втроём, взрываемся в приступе смеха. Круз качает головой, от чего я ещё сильнее смеюсь над ним.

Папа прикрикнул на нас, но едва ли это убавило наше приподнятое настроение — скорее наоборот.

— Вы, парни, заплатите, — зарычал Papi.

Меня ещё больше повеселило то, что, как и подобает хорошим солдатам, мужчины заткнулись, повернувшись лицом к стене. Это один из тех неловких моментов, когда тебе не следует смеяться, но одна только мысль об этом срывает весь твой самоконтроль.

Переставляя ноги на дорожке, я смеюсь ещё сильнее. У Джага на лице застыла широкая усмешка. Бросив взгляд на Круза, замечаю, как и он пытается скрыть улыбку. Пробежав полторы мили [31], я выключаю тренажёр и направляюсь к рapi. Мне не девять, и, чертовски уверена, больше этого дерьма я не вынесу. Лёгкие горят, а ноги — едва ли не отваливаются.

— Papi.

Мужчина повернулся ко мне с гневным выражением на лице.

— Ты закончила на беговой дорожке? — Поднял он бровь.

— Да.

— Как же, — стиснул он зубы. — Вернись.

— Нет. — Я упёрла руку в бедро. — Это хрень. Я выросла.

Папа уронил гантели, которые поднимал.

— Действительно выросла — это, как если бы показывать свою обнажённую задницу с автографом на ней?

— Это чёртов мудак Джаг виноват.

— Dios mio, следи за языком [32].

Сев на пол, я принялась завязывать шнурки на своей обуви.

— Я не собираюсь извиняться за то, что встречаюсь с Крузом, и за то, чем мы с ним занимаемся. Мне жаль, что ты увидел мою задницу, но это вина Джага.

Хмыкнув, папа поправил перчатки на своих руках.

— Я хочу, чтобы ты потренировалась с Джагом. Нужно подтянуть твои навыки в самообороне.

— Хорошо. Но, если я поскользнусь и ударю Неудачника по шарам — я не виновата.

Услышав старое прозвище своего бойца, мужчина улыбнулся.

— Так уж и быть, чёрт возьми. Вы двое как дерущиеся bambinos [33]

— Это он начал, рapi. — Я улыбнулась так же, как и в детстве. Это каждый раз помогало мне выбраться из передряги.

— Иди тренируйся, а после поможешь в зале — мы организовываем бой через несколько недель, и нужно подготовиться.

— Бой?

— Тренажёрный зал устраивает бой.

Он чётко выделил каждое слово.

Я кивнула, и только потом осознала услышанное:

— Круз будет сражаться?

— Конечно, чёрт возьми. — Папа вновь вернулся к штанге. — Ему нужна ясная голова. У парня есть шанс завоевать титул чемпиона в Вегасе.

Дёрнув только что завязанные шнурки, не желая встречаться с папой взглядом, я спрашиваю:

— Будут ли представители зала Эша здесь?

— К-грёбанному-сожалению. Нет ни единой возможности выбросить этих ублюдков, поскольку они заявлены и сражаются за те же титулы.

— Кто его противник?

Я поёжилась от пришедшей в голову мысли. Эш — дерётся грязно, так же, как и остальные члены его грёбаной команды. Они сделают всё, чтобы причинить Крузу вред — особенно, если узнают про нас.

— Никто из «Племени Титана». — Мужчина замолчал на минуту. — На этот раз. Ему не стоит думать обо всём этом дерьме.

— Есть вероятность, что Круз будет драться с Эшем в Вегасе за титул чемпиона?

— И, на данный момент, чертовски высокая.

Кивнув, я медленно поднялась на ноги, и, дожидаясь Джага, обдумывала полученную информацию. И только спустя несколько минут придурок приблизился ко мне с самодовольной усмешкой на лице.

— Заткнись, чёрт возьми.

Я ударила его в грудь.

— И слова не сказал.

Наклонившись, боец поправил своё хозяйство. Боже, он такой грубый.

— Из-за тебя Papi едва не получил грёбаный сердечный приступ, дебил.

— Это того стоило. Чёртов Круз был белее мела.

Джаг согнулся пополам, вновь взвыв.

— Думал, большой ублюдок отключится.

Ничего не могу поделать с этим, но, в ответ на слова Джага, мои губы изогнулись в улыбке.

— Честно предупреждаю, мудак: в течении этой тренировки я буду пинать твои шары. Ты даже не подозреваешь, что тебя ждёт.

— Удачи, соплячка.