Кружева лжи (СИ)

Александра пододвинула коробку. Виталина с удовольствием смотрела на цвета. Затем вытащила вишнёвый и написала рядом с «Андре»:

ЖЕНАТ. ЖЕНА ИСТЕРИЧКА?

Селивёрстова не без любопытства поинтересовалась:

— Вы так хорошо знаете клиентов?

— Ангелина рассказывала, — положила маркер обратно. Взяла тёмно-красный. — А лист можно?

— Пожалуйста.

На стол лёг ещё один чистый.

Виталина сняла колпачок и принялась методично, строчка за строчкой выводить замысловатые буквы. Детектив наблюдала.

Когда лист заполнился целиком, писала Чурина быстро, Александра всё же задала мучивший её вопрос:

— Скажите, Виталина, почему вы приехали ко мне, а не пошли к подруге? Вы же не думаете, что я смогу защитить вас от убийцы одним лишь своим присутствием? И за Римскую вы так сильно волнуетесь, а оставили одну. Надолго.

Чурина подняла глаза, отодвинула лист, выдохнула:

— Я кажусь вам странной? Таракан с ним. Я привыкла. Когда люди слышат о моих взаимоотношениях с цветом — крутят пальцем у виска. И к моим взаимоотношениям с цветом относятся так же. И не верят, что можно дружить без корысти. Да, Снежанка талантливее меня, бесспорно. Вы, наверняка, это заметили, когда изучали наши работы. Вы ведь их смотрели?

Александра кивнула.

Вита сжала пальцы, продолжила:

— Я всегда хотела иметь сестру. Снежанка мне её заменила. Мы разные, но у нас много общего помимо вязания. После вашего ухода мы говорили о личном, я была на эмоциях и пошла прогуляться.

Уже на улице мне пришло сообщение. У меня стоит оповещение от ВКонтакте. Клиенты нередко пишут прямо туда, в личку, с просьбой о том или ином заказе. Сначала я подумала, это ошибка. Когда вспомнила о рисунке на зеркале Ангела… Я испугалась. По-настоящему, понимаете? Я понимала, что мои тревоги передадутся Снежанке. Я умею владеть эмоциями, но это не тот случай. После нашей беседы мне было плохо. У неё и так полно проблем и волнений, а тут ещё я не в адеквате, человек, который должен помогать, настраивать на хорошее. Поддерживать. А какая от меня, к тараканам, поддержка, если я сама на взводе?

— Вы были на взводе ещё до сообщения.

— Да. После разговора со Снежанкой.

— И что вы обсуждали?

— Это… личное, — чуть грубее, чем следовало ответила Чурина и сразу добавила: — Но я скажу. Если вы думаете, будто я или она причастны к смерти Ангела, то вы ошибаетесь. Мы говорили о моём детстве. О моей маме. Больная тема…

Александра сделала очередную пометку. Перегнулась через стол, спросила:

— Вы считаете подругу истеричкой, нервной и слабой. Своими страхами с ней делиться не станете. Но всё же… Почему вы обратились ко мне?

— Вы детектив.

— И?

— И я ни за что не пойду в полицию. Я им не верю. А вам хорошо заплачу.

— Это связано с вашей матерью?

— Да.

— Расскажете?

— А как это поможет с маньяком?

— Чтобы найти преступника, нужно изучить его жертву.

Виталина резко откинулась на спинку стула и едва не опрокинулась вместе с ним:

— Так я…

— Не исключено.

Глава 25

Существовало два плана: «А» и «Б». Убийцей рассматривались оба. Понимание того, что что-то может пойти не так, терзало душу. Эта неуверенность в себе была порождением детства и усугублялась с каждым взглядом на блондинку.

Наблюдать, следить за ней было удовольствием и мукой одновременно. Предвкушать её страх удовольствием без всяких «и».

Убийство Ангелины прошло, как по маслу. Подозрения легли на нужную фигуру и помогли на шаг стать ближе к жертве. Чем меньше рядом с ней близких людей, тем лучше. Её одиночество — идеальное поле для рассеивания ростков сомнений. Ужаса.

Пора действовать дальше. В действие пошёл план «Б».

Инструкция была послана заранее. Теперь убийце оставалось лишь ждать.

И ещё отправить ЕЙ сообщение. Держать блондинку в страхе, в нескончаемом кошмаре — это главная задача. Без неё даже следующее убийство теряло смысл. Хотя… Ложь. Если бы убийцу спросили, доставляет ли удовольствие видеть ИХ мёртвыми, ответ был бы однозначным.

***

Снежана порывалась позвонить Вите, Марку, но так и не набрала ни один номер. Она слонялась по квартире, пытаясь избавиться от навязчивых тяжёлых мыслей. Беспокойство о подруге всё усиливалось. Снежана понимала, что стоит услышать голос Виты и полегчает, но боялась оправдать собственные страхи. Что, если с ней приключилась беда? Тогда она останется совсем одна в этом мире. Без поддержки. Понимала, надо позвонить и успокоиться, но не решалась.

Изведя себя тревогой до слёз, всё же набрала Виту. Подруга объяснила, что греется в кафе. Снежана отослала ей смайлик и села на диван.

Сердце отпустило.

Сама она уже и не помнила, когда в последний раз ходила в кафе. С мужем они подобных мест не посещали. С Марком тоже: они готовили по очереди. У него, как и у Виты хорошо получались блины. Снежана отвечала за вторые блюда.

Марк… Как он? Что с ним?

Вспомнились утренние поцелуи и горячие ночи, уютные посиделки под пледом во время просмотра советских комедий и прогулки по парку перед сном. Марк иногда читал ей стихи. Не свои — Лермонтова, Пушкина. Она представляла себя непревзойдённой красавицей и музой поэтов.