Кружева от госпожи Феи

Так оно и случилось, когда дрожащую и перепуганную Уортен увели две служанки. Бедняжка была белее мела, но это нисколько не затронуло чувств Азалии. Победительница прошла мимо судей, отдав шпагу слуге и, не дожидаясь выступления последней конкурсантки, ушла во дворец.

«Они все ей не интересны», – безразличие девушки напомнило Мертену его собственное. Он бы тоже хотел покинуть мероприятие, но как распорядитель и в отсутствии Ириана не мог себе этого позволить.

Предпоследними выступали леди Марлия и леди Карлин, держащая книгу в руке. Когда судьи озвучили ее номер, она вручила свою ценность стоящей рядом с ней леди Брижит и та, пожав плечами взяла ее.

– Леди Марлия, поторопитесь! – строго сказала одна из судей – седовласая дама в темной мантии. Она недовольно покачала головой, поправив сползшие с переносицы очки.

Леди Марлия, рыжеволосая красавица, отличалась медлительностью: и служанки докладывали Мертену о том, что им требуется много времени для ее сборов. Девушка с трудом просыпалась по утрам. Горничные едва ли не силком вытаскивали ее из постели, помогали умыться, одеться и даже кормили с ложечки.

«Ленивая невеста. Такая точно не нужна Арнкелу. Особенно в постели», – лорд представил, как над спящей Марлией навис возбужденный король

«Уморительно, да и только», – ему захотелось поделиться этой мыслью с Титанией. – «Она бы рассмеялась».

Карлин стоило несколько раз помахать шпагой перед «соней», чтобы без труда лишить ту оружия. Судя по скучающему взгляду, у Марлии это не вызвало никаких печальных эмоций. Она нарочито широко зевнула, прикрыв рот ладошкой и была такова.

«Странно, что она продержалась так долго», – вначале Мертен и Ириан решили не давать девушкам тяжелые задания, но бой на шпагах стал одним из них, и сегодня, благодаря ему они отсеяли много слабых кандидаток.

«Будущая королева должна уметь то, что умеют и знают ее подданные. Даже солдаты», – так им говорил король.

– Леди Селения и леди Иоланта! Вы последние, прошу! – пригласила женщина-судья.

Первая девушка была светло-рыжей особой, собравшей волосы в конский хвост и открыв слегка заостренные ушки, в мочках сверкали крохотные песчинки алмазов. С приоткрытым ртом и большими выпуклыми глазами, она напомнила Мертену рыбу, которую он видел когда-то в детстве, гуляя вдоль берега моря.

Леди Иоланта была «настоящей» девушкой, в чем Титания засомневалась, разглядывая ее ассиметричные, несколько мужские черты лица на портрете, заняла боевую позицию.

Бой был жарким, но коротким. Ни одна из соперниц не желала сдаваться, пока леди Иоланта неожиданно не поскользнулась, растянувшись у ног Селении.

«Рыба» широко улыбнулась еще больше, выпучив свои глаза с длинными, как у лошади, ресницами и положила кончик шпаги Иоланте на плечо:

– Вы проиграли! – торжественно воскликнула она и довольно засмеялась, словно это был не бой, а игра в карты, где она выиграла мешок с речным жемчугом.

– Благодарю вас за внимание! – Селения артистично взмахнула шпагой и, пританцовывая, спустилась по ступенькам.

– Победительницы – пройдите в свои апартаменты, а затем вас ждет встреча с его величеством за ужином! – провозгласил Мертен, и наконец-то смог уйти.

«Минус шесть участниц. Зря я потревожил художников. Полагаю, что госпожа фея тоже будет не в восторге, узнав, что ее труд был напрасен», – он представил, как глаза Титании чернеют от гнева, и она фурией мечется по своей квартире, разбрасывая готовые платья. Как ткань с треском рвется на куски, а на пол осыпаются жемчужины и драгоценные пуговицы.

«Если бы я мог, я бы испытывал угрызения совести».

По пути к апартаментам, Мертен увидел вышедшего из лекарского крыла Ириана.

Принц прислонился к стене, закрыл глаза и шумно выдохнул.

Мертен решил не тревожить его расспросами и поднялся к себе отдохнуть.

«Пусть Ириан отправляется на ужин за компанию с Арнкелом», – решил он, послав к другу магического вестника в виде мерцающей птицы, бесшумно скользнувшей сквозь стену.

Мертен изнывал от тоски по фее.

Он не понимал, как всего лишь две встречи с ней могли так на него повлиять. Это не могла быть любовь с первого взгляда и даже не привязанность.

«Просто с ней – мир открывается для меня таким, каким видят его нормальные люди. Я же из-за проклятья лишен этой возможности», – сердце неприятно кольнуло, и он понял, что больше не может оставаться во дворце. Все его естество тянется в свадебный салон «Леди Шекспир» к той, чьей руки он вновь хочет коснуться и задохнуться от волны ощущений.