Кружева

– Решетов уволил Ларису! Оказывается она мудрила с назначениями. Послеоперационным больным, вместо сильнейших обезболивающих и хороших антибиотиков, она ставила дешёвые аналоги. Ты знаешь Люба, Решетов не кричал, но он так ей это сказал, что наша Ларочка просто позеленела. В трудовой книжке написали – за халатность. Андрей Дмитриевич сказал, что если написать истинную причину её увольнения, то нашу махинаторшу нужно посадить в тюрьму. А если отпустить “По собственному желанию”, то она с чистой трудовой книжкой пойдёт в другое место гробить людей. Ещё он предупредил Ларису, что если она опять устроится в медицинское учреждение и ему позвонят оттуда, то он обязательно расскажет, что это была за халатность. В общем, я и раньше что-то такое замечала. Придёшь на смену после неё, а больные какие-то квёлые. – Закончила Людмила.

Люба отключила телефон и задумалась:

– Я тоже заметила…, тот мальчик…, значит разобрался. Любимый мой Андрюша, как мне тебя не хватает. – Вздохнула девушка. – Неожиданно она вспомнила Витька. – У него так сильно болел желудок, хотя Лядова много раз меняла назначения и подбирала другие препараты. Теперь уже ничего не узнаешь. Бог ей судья!

В это утро Люба проснулась позже, чем обычно, и ещё долго нежилась в постели. Сегодня в институте новогодний вечер. Поначалу, она вообще не собиралась идти на это мероприятие, но все вокруг так суетились в предвкушении этого события, что и у Любы, в конце концов, тоже возник к нему интерес. Вечер должен был начаться в семнадцать, а к трём часам, их записала к своему парикмахеру мама Верочки. Девушка поднялась и подошла к столу, заваленному подарками. На покупку этих сокровищ у неё вчера ушла уйма времени. По пакетам были разложены подарки для мамы, папы, Полины…. С большой неохотой она покупала подарок Семёну, но он был отцом Ёжиков, и обделить его вниманием было бы невежливо. Зато закупая много интересных и дорогих излишеств, для своих любимых племянников, Люба испытывала истинное удовольствие. Девушка погладила небольшой серый пакетик, в нем лежали запонки и красивая ручка в футляре. Это был подарок для Андрея, который она купила, не зная получиться ли его вручить или нет. Люба глубоко вздохнула и взяла голубую сумочку с сердечком. Верочке она купила красивое нижнее бельё, на размер меньше того которое она сейчас носит.

– Я думаю, что подруга оценит, хотя она и так большой молодец, с момента их знакомства скинула не меньше десяти килограммов. – Подумала девушка. Посмотрев, на куколку Люба вскрикнула. – Ой, Симочка, у меня же для тебя тоже есть подарочек. – Она достала из сумки и приколола ей на платье красивую маленькую брошечку в виде цветочка. – И ещё хочу тебе сказать, моя дорогая. – Продолжала разговаривать девушка с куклой. – Мы с папой нашли могилку дяди Федора, она находиться недалеко от входа на кладбище. Весной, когда потеплеет, туда перенесут Серафиму Матвеевну, и они снова будут вместе. Помнишь, я тебе показывала эскиз памятника? Так вот, моя дорогая Симочка, нашёлся очень хороший мастер и следующим летом у них будет самый красивый памятник, весь в кружевах. Люди будут проходить мимо, любоваться и поминать тётю Симу и дядю Федора.

Люба приняла душ, перекусила и достала из плательного шкафа своё васильковое платье. Спустя некоторое время, она стояла у зеркала в новом платье, глубоко разочарованная. Девушка уже слышала мамин голос:

– Тут немного защипнём, здесь подрежем, этот шовчик спрячем, и будет очень хорошо.– Там в магазине платье казалось более удачным. Немного подумав, Люба пошла за чёрным французским платьем, подарком Маргариты Игоревны. Переодевшись, она снова посмотрела в зеркало и увидела совершенно другую девушку. На неё смотрела новая Люба – ловкая, смелая, уверенная. Декольте на платье было чуть больше приличных размеров и даже немного увеличивало грудь девушки. И длина платья, выше колена не могла скрыть красоту её стройных ног. Та небольшая полоска ткани со стразами, которую Маргарита Игоревна назвала ошейничком, тоже была очень к месту на Любиной шее. Платье, переливаясь атласным блеском, казалось второй кожей и делало её похожей на пантеру.

– Ну и ладно, иду в нём, пусть всё мои сокурсники обалдеют! – Сказала вслух девушка и пошла, надевать верхнюю одежду.

Вера уже ждала её в парикмахерской.

– Ой, Любочка, ты такая шикарная! У тебя новая шубка?

– Да, мама настояла на покупке, чтобы я больше не простужалась. И этот платок – паутинку купили тогда же. Надела, чтобы причёска не помялась.

Девушка-парикмахер взяла Любины волосы двумя руками и заахала:

– Ах, какие волосы! И что же мы будем делать с этой копной? – Спросила она. В конце концов, они решили, что волосы нужно немного подровнять и поднять наверх, чтобы открыть шею. Когда девушки встретились возле гардероба, то Вера восторженно сказала:

– Любонька, какие мы сегодня с тобой красотки! Особенно ты!