Кружевное убийство

– Да. Дед мой, Георгий Елисеев, Таточкин сын, у Колчака служил, потом во Владивостоке оказался, затем в Харбине. К счастью, к нему семья успела приехать – жена и сын, мой отец Алексей Елисеев. Ему тогда четырнадцать лет было. Потом они оказались в Париже: вполне понятная для тех лет история. Жили трудно, разумеется, но папе образование смогли дать. Потом он в Америку уехал и там сумел на ноги встать. Он предприимчивый очень человек был. Не женился долго, но это, как я с ваших слов поняла, в нашей семье дело обычное. Я родилась, когда ему уже тридцать семь лет было. Зато мамочке моей восемнадцать. Она из очень богатой семьи – не Ротшильды, конечно, но фамильное состояние веками делалось. Так что я нужды в детстве не знала, да и дальше тоже. Муж у меня тоже был человеком состоятельным – владельцем одного из банков в Женеве, так что из Америки я переехала в Европу.

Снежана слушала открыв рот. Происходящее ей нравилось все меньше. То, что рассказывала гостья, казалось похожим на сказку. Ну, не бывает так в жизни!

– В родительской семье всегда был культ папиной бабушки или, как ее звали, Таточки. Дед ее боготворил, да и папа любил очень, хотя не видел с тех пор, как ему восемь лет исполнилось. Именно поэтому меня назвали в ее честь, и фамилию я, когда замуж выходила, девичью оставила. Точнее, она у меня двойная – Елисеева-Лейзен.

– А нас вы как нашли? – спросила Снежана.

– Я с детства хотела найти своих русских родственников. Папа очень хотел, чтобы я знала русский язык: он со мной говорил только по-русски, и няню мне наняли тоже русскую. Папа очень меня любил, всегда сам укладывал спать, рассказывая сказки и истории из своего детства. Он же не дворянских кровей был, они всегда небогато жили. Поэтому его отец и в армию пошел – там хоть и небольшая, но постоянная зарплата была. В общем, всю жизнь папа мечтал в Россию вернуться: хотя бы одним глазком на родину посмотреть, найти могилу бабушки Таты, но не сложилось. Когда папа умер, мне около тридцати было: молодая жена, молодая мать. Но я на его похоронах слово дала, что обязательно сюда приеду и родственников найду.

– Железный занавес не дал? – с легкой издевкой спросила Снежана.

Не верила она гостье. Ни единому словечку.

– Зря смеешься, деточка. Сначала да, железный занавес. А потом… Сама знаешь, как жизнь устроена: то дети, то внуки, то болезни близких. Все время более важные дела возникали, тут я виновата, правда. А уж когда мне семьдесят исполнилось, пришло время вспомнить, что одно из самых важных обещаний в своей жизни я не выполнила. И тогда я наняла в России частного детектива, который специализируется на поиске давно утерянных родственников, и он мне через архивы путь всех моих родных и проследил. На это несколько лет ушло.

– И что же, вы их всех уже объехали? Мы напоследок остались?

– Я понимаю твое недоверие, деточка. Я бы в подобной ситуации тоже в такой рассказ, наверное, не поверила бы, – покачала головой гостья. – Но я говорю чистую правду. А объезжать мне некого. Никого, кроме вас и меня, нет в роду Елисеевых. Семеро детей было у Таточки, и только у двоих потомки остались – у старшей дочери, твоей прапрабабки Натальи и у младшего сына – моего деда Георгия. Остальные погибли или умерли бездетными. Так что мы с вами – единственные ныне живущие потомки Татьяны Елисеевой. И вот наконец-то мы встретились!

– Таточка. – Мама кинулась на шею родственнице и обняла ее, украдкой вытирая слезы. – Не слушай ты Снежинку мою и не обижайся на нее! Молодым важности кровных уз не понять. Это с возрастом приходит, когда только и остается, что вспоминать тех, кого больше нет. Она поймет все, обязательно поймет! А я очень-очень рада, что ты нас нашла.

– Но как вы могли сразу приехать? Почему не написали нам? Не позвонили, в конце концов, – продолжала допытываться Снежана.

– Ну, вот так, поддалась порыву. Хотела устроить сюрприз. Никак не думала, что он окажется для тебя, деточка, неприятным. Мне, конечно, говорили, что в России люди очень недоверчивы, но я даже не думала, что настолько. Мне же ничего не надо. Живу я в гостинице – сняла себе люкс с видом на городской Кремль. Вас повидаю, город посмотрю, если получится, старым могилам поклонюсь и поеду себе обратно.

– Снежана, прекрати, – повысила голос мама. Официальным именем она называла дочь, только когда всерьез сердилась. – Тата – наша родственница и может гостить столько, сколько сочтет нужным. И, конечно, мы покажем ей город. Вот только с могилами… Конечно, где похоронены мои родители и бабуля, я знаю, а вот дальше? Показать могилу Татьяны Елисеевой мы тебе не сможем, мы вообще мало о ней знаем – только то, что мне моя бабуля рассказывала, а это не так и много.