Кружевное убийство

По комнатам она передвигалась брезгливо, высоко задирая ноги. Зимину внезапно стало ее жалко, хотя с годами он привык осматривать место происшествия без излишней сентиментальности. У следователей, как и у врачей, есть свое кладбище, а цинизм – способ выжить и не выгореть, не более.

– Посмотрите, что именно пропало, – попросил он Снежану.

Та послушно начала озираться по сторонам. Прошла по всем комнатам, беззвучно шевеля губами, и вернулась в гостиную, с которой начала поиски.

– А вы знаете, Михаил Евгеньевич, ничего не пропало, – наконец сказала она. – Понимаю, это очень странно звучит. Но все, что могло представлять хотя бы минимальную ценность, на месте.

– Может быть, вы что-то не заметили? Представьте, что сюда залезли за тем, что, с вашей точки зрения, никакой ценности не представляет. Альбомы, журналы, книги, тетради, бумаги.

– Нет, – сказала Снежана, добросовестно обойдя дом еще раз. – Да и ничего из вами перечисленного здесь нет. Семейные альбомы мы храним в городской квартире. Никаких тетрадей и дневников у родителей никогда не водилось. Это действительно всегда была просто дача. Папа иногда здесь работал, но все его бумаги после того, как мы перестали иметь отношение к фирме, мама выбросила. Да они никому и не интересны спустя десять лет.

– А на чердаке что?

– Мои старые игрушки, – улыбнулась Снежана, – я никогда не соглашалась их выкинуть. Старое постельное белье, которое еще вполне может сгодиться на тряпки. Все, что больше не используется, но выбросить рука не поднимается. Кажется, даже папина старая дубленка до сих пор там.

– Пойдемте посмотрим.

Они поднялись по скрипучей лестнице на чердак, но там действительно не было ничего интересного, кроме ставшего уже привычным глазу бардака. Снежана вздыхала, видимо, представляя масштаб предстоящей уборки.

– Роман Юрьевич, надо бы замок в дверях поменять, – неуверенно сказала она. – Я вам денег оставлю, сделаете?

– Разумеется, – кивнул сосед. – Завтра же в ближайший поселок съезжу, замок подходящий куплю и врежу. Ключики у меня будут. В следующий раз приедешь – заберешь.

– Да, я думаю в выходные приехать с мамой. Надо тут привести все в порядок, нельзя на зиму бардак оставлять.

– А в полицию разве заявлять не будешь? – Внезапно Зимин заметил, что сосед смотрит на Снежану внимательно и недобро.

– Не буду, – снова вздохнула она. – Ничего не пропало, так, нашкодил кто-то. Не будет никто хулиганов искать, да и ни к чему это.

– Вы считаете, что в ваш дом влезли хулиганы? – Зимин не смог скрыть изумления ее наивностью. Снежана считала это в тоне, которым он задал вопрос, и застыла, словно пытаясь сообразить, в чем именно ошиблась. Да-а-а, синдром отличницы, что тут скажешь.

– А вы считаете, в мой дом влез кто? – уточнила она, впрочем, вполне миролюбиво.

– Здесь совершенно точно что-то искали, – сообщил Зимин, стараясь не выдавать своего превосходства.

– Что? – снова удивилась она.

– Я не знаю, вам виднее. Но ценные вещи не тронуты, ничего не украдено, а обыск, назовем это так, проведен методично и по всем правилам. Человек, который влез в ваш дом, искал что-то конкретное. Какую-то вещь, причем не мелкую. Не часы, не кольцо, не кулон.

– Потому что он не открыл шкатулку? – догадалась она. – Ну да, это логично. Но что бы этот человек ни искал, я понятия не имею, что именно это могло быть. Еще раз повторю: ничего, заслуживающего внимания, в нашем доме не было.

На этих словах она вдруг запнулась. Самую малость, но Зимин заметил.

– Что, Снежана? Вы о чем-то вспомнили?

– Да, у нас были три фигурки из дулевского фарфора. Бабушка их очень любила и собирала, а мама всегда терпеть не могла, считала мещанством и хотела выбросить, но папа не давал. Сказал, что, во-первых, это память, а ее нельзя снести на помойку, а во-вторых, что через какое-то время такие фигурки будут стоить целое состояние. Понимаете, мой папа был бизнесмен до мозга костей. Он просто внутренне чуял, на чем можно заработать, вот и эти фигурки выбросить не разрешил. Но, так как мама ни за что не соглашалась при переезде на новую квартиру тащить их с собой, фигурки отвезли сюда, на дачу. А сейчас я их не вижу.

– Фигурки дулевского фарфора, – задумчиво сказал Зимин.

– Ну да, была в советские годы такая фабрика Ликино-Дулево, которая делала столовые и чайные сервизы, очень ценившиеся. И еще они делали фигурки, например, Степана Разина, матрешки-невесты, сестрицы Аленушки.

– Да, я знаю, – кивнул Зимин. – Приходилось сталкиваться в одном деле. И также я знаю, что одна фигурка может стоить двадцать тысяч рублей. Но при этом есть и редкие. К примеру, фигурка женщины с детьми на прогулке. За нее коллекционеры от полумиллиона до миллиона готовы выложить.

– Правда? – удивилась Снежана. – Я не знала. Дело в том, что у нас как раз была такая «Мама с детьми на прогулке». Это серийная работа мастера Малышевой.

– Вот как! А остальные две фигурки какие?

– «Хозяйка медной горы» и «Гармонист с девушкой». Я, в отличие от мамы, в детстве любила их разглядывать. Жалко, если пропали.

– Посмотрите, пожалуйста, еще раз, – попросил Зимин.