Кружево-2

– «…Можно только восхититься ее удивительным мужеством» – это «Мейл». – Агент Лили бросил газету ей на кровать, стянул с рук черные кожаные перчатки и расстегнул шерстяное пальто. – «Таймс» называет тебя наследницей Пиаф и Гарланд, а «Сан» отводит первую полосу: «Драма богини секса». Они преподносят все это как самые животрепещущие новости. У твоего гала огромная пресса.

– А ты все еще не знаешь, кто организовал эту страшную шутку?

– Все, что мы знаем о нем, – его несомненное богатство. Шутка недешево стоила.

– Кстати, о расходах. Ты не забыл отправить деньги Терезе?

На ночном столике лежали изящные золотые наручники от Ван Клифа. Пустая бутылка от Боллинье стояла рядом с перемазанным губной помадой стаканом, полиэтиленовым мешочком с ватными тампонами и коробочкой с капсулами амилнитрата. Осколки второго стакана валялись на полу рядом с роскошным нижним бельем из ярко-красного атласа с черной каемкой по краям.

На Терезе был надет роскошный черный кожаный костюм и высокие черные сапоги на четырехдюймовой шпильке. Она нежно нашептывала чудовищные оскорбления на ухо грузному мужчине, лежащему на кровати.

– Пожалуйста, остановись, – взмолился он. – Не будь так груба, я не это имел в виду.

– Ты лжешь! – Она столкнула его с кровати, и он упал прямо на осколки стакана.

На четвереньках мужчина начал отползать от кровати.

Но Тереза быстро вскочила, воткнула в его жирную извивающуюся спину свою шпильку и замахнулась черным хлыстом.

– Не бей меня, пожалуйста, не бей! – захныкал он.

– Эти туфли недостаточно блестят. Ты плохо вычистил их, – заявила она, еще раз ударив его по спине, но подумав при этом, что лучше, пожалуй, не оставлять на теле слишком явных следов.

Как заправский ковбой, она, легко перехватив хлыст, стала мерно щекотать кончиком его уши.

– Поворачивайся! – скомандовала она, сообразив, что лучше закончить со всем этим как можно быстрее, чтобы не опоздать на теннисную тренировку в престижный в Вашингтоне клуб «Потомак». Она пнула толстяка в живот.

– Вылизывай мои туфли, быстро!

Человек подчинился, и Тереза увидела, что его бордового цвета член наконец-то начал отзываться. Задумчиво она пощекотала человека по спине хлыстом, потом отбросила хлыст на кровать, а сама склонилась над капсулами и тампонами.

Она продолжала сквернословить и время от времени проводила по телу человека своей щеткой для волос, а сама тем временем оборачивала капсулы в вату и носовой платок.

– А… А… А… – кричал он в экстазе. Нагнувшись, Тереза увидела, что его дружок уже почти готов к действиям. В конце концов, он не такой уж скверный старикашка и всегда бывал достаточно щедр. Она любовно наградила его еще парой пинков. Ведь ей же платили двойную таксу.

– Ты никогда не научишься делать это по-настоящему, слышишь ты, грязная свинья? – Она отодвинула ногу и потянулась за хлыстом. Потом резко повалила его навзничь и начала стегать мясистое тело. Левая ее рука потянулась к пенису. Правой рукой она схватила бутылку из-под шампанского, с силой ударила по свертку из носового платка и протянула платок к носу мужчины. Его бросило в жар. Тереза слышала нечленораздельные звуки – хрюканье, повизгивание, стоны, а его красные свиные глазки смотрели на нее в экстазе.

«Сколько еще этот старый ублюдок сможет выдержать?» – в недоуменном раздражении размышляла Тереза. К моменту возвращения в Париж ее рука совсем отвалится.

– Будьте так добры положить это перед уходом в красную папку, – попросила Джуди. В ее офисе все нужные материалы с пометкой о назначении и конечной дате исполнения раскладывались по красным пластиковым папкам. На каждой из них стояло кодовое слово: «входящие», «в процессе обсуждения» и «исходящие». Все входящие документы рассматривались в самом начале дня, еще до редакционной летучки.

Секретарша вышла, а Джуди пододвинула к себе материалы по рекламе на август. Похоже, картина в следующем месяце будет еще более удручающей, чем в июле. Впрочем, лето всегда мертвый сезон для рекламодателей.

Раздался стук в дверь, и вошел Тони.

– Вы оставили эту папку в машине, Джуди. Мне очень жаль, что мы потеряли леди Мирабель.

Джуди удивленно подняла глаза. Том ведь говорил, что никто не знает об этом. Выходя, Тони фактически столкнулся в дверях с Томом, который в это время входил. Подождав, когда дверь закроется, Том сказал:

– О'кей, Джуди. Мы готовы к прорыву, если он состоится. Единственное, к чему я пока не готов, это сдать в залог наши часы.