Кружево

Время шло, посетителей не было. Только в половине одиннадцатого на ведущей к шато дороге показались три первых автобуса (при виде которых Чарльз сразу же взял себе на заметку, что надо будет укрепить полотно дороги). Собравшиеся на ступенях у входа повеселели, приободрились и встретили их возгласами приветствия. Тетушка Гортензия — что было совершенно не в ее духе — даже сорвала с себя ярко-красную шляпку и подбросила ее высоко вверх. Лишь она одна знала, что благодаря ее закулисным разговорам отец Максины в самый последний момент решился поддержать начинание дочери. И если оно потерпит провал, отец никогда не простит Гортензии ее советов.

17

Джуди с самого начала не составило никакого труда организовать известность шато Максины, и почти все первые платные посетители были из Соединенных Штатов. Максина пригласила и некоторых своих хорошо известных друзей-французов, в том числе и Ги Сен-Симона, ставшего к этому времени уже хорошо известным модельером: так у американцев должно было сложиться впечатление, что они не зря платили деньги.

— Всем им здесь явно очень нравится, — поделился своими ощущениями Ги после первого приезда к Максиме и Чарльзу.

— Да, несколько человек уже забронировали себе места на следующую поездку, — подтвердила довольная Максина. К ее удивлению, она вдруг обнаружила, что ей доставляет удовольствие встречать и развлекать гостей, этих совершенно незнакомых ей людей. В большинстве из них она обнаруживала что-нибудь интересное, а их радость и удовольствие передавались ей самой.

Постепенно, с огромными трудностями Максина возрождала развалившийся дом Чарльза, вдыхала в него новую жизнь. Разумеется, угодить всем было невозможно. Сестрицы Чарльза относились к ее начинанию крайне критически и с ледяной холодностью; но они и так постоянно находили повод, чтобы быть чем-то недовольными. По их мнению, тот факт, что кто-либо из де Шазаллей вынужден работать и что их семейное поместье сделали открытым для публики, был проявлением вульгарности, дурного вкуса. «Поделом ему: нечего было жениться на девушке из буржуазной семьи, — заявила старшая сестра. — Один бог знает, что еще она способна придумать. Может быть, организует зоосад в парке или стриптиз в гостиной».

Обе сестры категорически отказывались признавать тот факт, что без Максины и ее усилий шато уже просто физически не существовало бы и что без энергии Максины и поддержки с ее стороны Чарльз не смог бы в одиночку возродить имение, превратить его в одну из главных туристических достопримечательностей Шампани. Больше всего сестры презирали эту вульгарную американскую сообщницу Максины, ту, что прилетала на открытие из Нью-Йорка, молодую особу по имени Джуди: у нее такой громкий голос, а за едой вечно обсуждает деловые вопросы и денежные проблемы.

Перед тем как Джуди предстояло возвращаться в Америку, в шато из Парижа приехал Ги. Повар в этот вечер был выходной, поэтому в библиотеке был накрыт холодный ужин. Беря себе ломтик ветчины, Джуди вдруг ощутила за спиной атмосферу, какая обычно бывает в школе перед тем, как кто-то откроет секрет: атмосферу заговора, ожидания чего-то, с трудом подавляемого подхихикивания. Может быть, для нее заготовлен какой-то сюрприз? В конце концов, ведь мысль о том, чтобы превратить шато в дом-музей, принадлежала ей… Джуди взяла тарелку и села на низенькую подставку для ног, что стояла возле горящего камина. Рядом с ней оказались вытянутые костлявые ноги тетушки Гортензии, на которых крупно выступали сосуды: расплата за высокие каблуки, на которых тетушка проходила всю жизнь. Было, в общем-то, не холодно, и камин можно было бы не зажигать, но Максина любила, чтобы в их маленькой библиотеке он горел постоянно.

— Что это вы все задумали, а? Что вы от меня скрываете? — с нотками подозрения в голосе спросила Джуди.

Тетушка Гортензия с трудом подавила смех и чуть не уронила свою тарелку. Ги поглядел на Чарльза, который как-то странно усмехнулся. Сейчас Чарльзу было уже приятно общество Ги, хотя поначалу он относился к этому портняжке с предубеждением: ведь тот ходил вместе с Максиной еще в детский сад и знал, как и о чем она думает, гораздо лучше, чем ее муж.

Ги утвердительно кивнул головой Чарльзу и повернулся к Джуди. Выражение его лица было серьезным.

— Мы хотели бы обсудить с тобой, Джуди, одно деловое предложение. Как ты смотришь, если бы мы предложили тебе открыть в Штатах собственную контору и заниматься нашей рекламой?

Джуди, пораженная, застыла.

— Это… это очень… с вашей стороны это очень щедрое и лестное для меня предложение.

— Совсем нет, оно просто отвечает нашим интересам, — возразил Ги. — Мне нужен в Соединенных Штатах свой агент по рекламе. Мы проработали вместе с тобой в Париже много лет. И ты знаешь дело, которым я занимаюсь.

— Кроме того, и мы будем зависеть от того, сколько американских туристов посетят наше шато, — добавила Максина. — Так что и нам понадобится кто-то, кто мог бы организовать этот поток с американской стороны.