Крылатая невеста тёмного архимагистра

– А теперь ты доигрался, мальчик, – красное сияние в единственном глазу мужчины усилилось. – Неужели забыл, что дроу мало восприимчивы к магическим атакам? Тем более, от таких слабаков! Вот с Алакдаэром я бы размялся, да, а ты... – он презрительно сплюнул. – Будешь корчиться в муках у моих ног, я тебе обещаю.

– Ты так в этом уверен? – Лэнд хоть и храбрился, но прекрасно понимал, что шансов выстоять против тёмного эльфа крайне мало, однако продолжал бросать во врага мощные атакующие заклинания. Но всё было без толку.

– Что? Удивлён, мальчишка? У тебя кишка тонка пробить мою защиту! – дроу обнажил зубы в белоснежной улыбке, которая на его тёмном лице смотрелась особо жутко, и запустил в снежного очередное заклинание. – Так что готовься к медленной и мучи-ительной смерти.

– Черномазый ублюдок! – сквозь зубы выругался Лоссдор и усилил защиту.

А тёмный маг, не сдерживаясь, гасил по щиту Лэндгвэйна, с каждым разом увеличивая напор. Его лицо выражало безумие и предвкушение, этот больной урод наслаждался тем, что делал. Всё общение снежного с представителями дровской расы ограничивалось Аркент’таром, и сейчас стало яснее ясного, что архимагистр при всех сложностях своего характера абсолютно адекватный и справедливый, а вот это опьянённое жаждой крови «нечто», для которого чужая жизнь вообще ничего не значит, и само не заслуживает жить.

Лэнд уже сто тысяч раз пожалел, что так долго держался за старые недомолвки с Вермандом. Их многолетнее противостояние сейчас выглядело просто детскими шалостями. Если бы эльфу сегодня не нужно было участвовать в этом треклятом турнире, всё могло бы сложиться иначе. У него было бы больше свободы, больше возможностей…

Перед выходом на арену Лэндгвэйн в сотый раз за день достал из пространственного кармана цветок Альвиноры и едва не выронил его из дрогнувших пальцев, когда увидел, что внешние лепестки пожухли, а на внутренних появились тонкие чёрные прожилки. Сердце гулко застучало в груди, спина прокрылась холодным потом, который тут же осыпался мелкой ледяной крошкой.

Что-то случилось, определённо. Что делать, что же делать?

– Лоссдор, ты чего? Турнир вот-вот начнётся, – привёл его в чувства голос Олафа Мартсона.

«Helvete! Да какой там к цайгам турнир?!»

– Прости, капитан, но играйте без меня. Пол очень хотел участвовать и хорошо готовился, возьми его, – кивнул он на Ригеля, сидевшего на скамье запасных, и стремительно направился к защитному барьеру, кляня излишнюю предусмотрительность организаторов мероприятия.

После всех необходимых проверок и осмотра у целителей участников состязаний изолировали и засадили под антимагический купол. Так, перестраховка, чтобы никто из наставников не мог с ними связаться, помочь или подсказать, дабы всё было честно. И если б их хотя бы посадили вместе, но нет, каждая академия находилась под отдельным барьером, чтобы команды не передрались между собой до поры до времени (бывало и такое).

Лоссдор пытался найти взглядом Верманда, привлечь его внимание, но тот находился на другом конце зала ожидания и активно общался с членами команды, а между их академиями располагались участники остальных учебных заведений. А через защитный контур не перешагнуть, не докричаться. Все они фактически заперты.

«Helvete!!! Да что же мне делать?»

Полигон, где вот-вот должен был начаться первый раунд, тоже был под антимагическим куполом. Предстояло несколько часов полной изоляции и зрителей, и участников, чтобы никто со стороны не помешал проведению мероприятия, не вмешался чарами и не поспособствовал нарушению правил. Такой же купол, только поменьше, отделял арену для выступлений от зрителей. Другими словами, участники не могли вступить в контакт с наставниками, пока не завершится сегодняшний этап испытаний.

Принцесса и Ривариэль находились на трибунах, через них послание не передать. А что же Аркент’тар? Он же всегда появлялся, когда с Альвинорой приключалась беда. Неужели этот цайгов антимагический барьер мешает ему почувствовать, что в академии что-то случилось?

Лэнд, насколько позволял защитный купол над их командой, подошёл к проёму, откуда был виден зрительный зал, и нашёл взглядом места для преподавателей и почётных гостей. В первом ряду восседали король и королева, по правую и левую руку от которых находились самые приближённые советники и ректоры академий. На втором ряду расположились деканы. На последующих – остальные преподаватели.

Найти Тёмного оказалось несложно: его внешность сама по себе притягивала взгляд. Насколько снежный видел, архимагистр явно был обеспокоен и, о чём-то переговариваясь со Светлым и Форсвартом, сидевшими по соседству, косился на королевскую чету. Да, уйти посреди таких важных соревнований без веской причины, да ещё и в присутствии самих Раймара I и Кариссы Линнских, было бы величайшим оскорблением венценосных особ.