Крылатая невеста тёмного архимагистра

Разговорами дело не ограничилось и перешло в поножовщину. На Ала накинулось сразу несколько дроу, ему на помощь поспешили воины из дома Аркент’тар, началась кровавая схватка. Элклин, кажется, всерьёз вознамерился выколоть Алакдаэру глаз (не один, так другой), и за всем этим с довольной улыбкой наблюдал Валафейн Рилинвирр, видимо, надеясь отомстить за развратную мамашу.

И Ал не стал церемониться. В честной схватке (если можно назвать честным нападение двоих на одного) он помимо кинжала и боевых навыков использовал жестокое заклинание, шрамы после которого не заживают даже у обладающих феноменальной регенерацией тёмных эльфов. В тот день Элклин лишился глаза и приобрёл уродливый шрам на лице, а у Алакдаэра на одного смертельного врага стало больше. Впрочем, ему не привыкать: воткнуть кинжал в спину представителям первого дома (и занять их место) мечтал каждый.

Да, Ал готов был к мести, ждал её из-за каждого угла, но сейчас, когда заложницей его прошлого оказалась Альвинора, он должен из жертвы превратиться в охотника. Кажется, пришла пора не убегать от прошлого, а встретиться с ним лицом к лицу и разворошить ядовитый улей под названием «Подземье».

Ал вновь обратил свой взор на Лоссдора, который доживал последние мгновения. Ну нет, так просто в лапы смерти он его не отдаст!

– Твой резерв почти на нуле. Ты здорово держался, несмотря на яд в ране. Спасибо, что пытался ей помочь, – искренне проговорил Алакдаэр, склонившись над эльфом, хотя тот и не мог сейчас слышать его слова (вернее, поэтому дроу и произнёс их именно сейчас!), после чего открыл портал в лазарет, активировал левитацию – и тело парня, как и тела погибших адептов, послушно нырнуло в воронку вслед за архимагистром.

– Илиана! – громыхнул Тёмный, оказавшись в Целительском корпусе, где царила необычайная суета.

Целительница показалась почти сразу и провела его в свободную палату, где он, развеяв левитационные чары, сгрузил адептов на койки.

– Что тут творится? – спросил обеспокоенно.

– Множество пострадавших разной степени тяжести. Трое адептов затеяли побоище и…

– Ладно, позже расскажешь подробности, сейчас нужно попытаться спасти Лоссдора, – перебил архимагистр. – Тех двоих спасать уже поздно, но его…

Илиана быстро приблизилась, просканировала эльфа заклинаниями и покачала головой.

– Ал, у него нет шансов, он почти не дышит. Даже ты ничего не сможешь сделать. Снова яд?

Снежный действительно выглядел хуже некуда: кожа бледная, почти белая, чёрные круги под глазами размерами с блюдца, губы тоже почти полностью почернели, навевая мысли о самом новом яде, противоядие от которого было пока лишь в процессе разработки.

– Просто вливай в него целебные чары, но не прикасайся, пока я не вернусь, – попросил он и, открыв портал, ринулся в личную лабораторию и стал копаться в пузырьках с противоядиями, ища те, которые хотя бы частично могли ослабить симптомы.

– Это самое близкое, что у меня есть. Должно приостановить действие яда, – сообщил он, вернувшись в палату с двумя бутылочками.

Ал разорвал на снежном рубашку, обнажая раненое плечо и грудь, активировал заклинания и ввёл оба противоядия через почерневшую рану, чтобы сразу попали в кровь.

– Я вызвала помощников, мы сделаем всё, что можем, – Илиана снова зажгла в руках магию.

– Очистите рану и залечите, – приказал Алакдаэр подоспевшим целителям. – Я скоро вернусь. Вливайте столько целебных чар, сколько только можно. У него мало времени, мы должны успеть!

– Ал, я делаю всё, что могу, но он умирает, – качнула головой Илиана и отёрла влажный лоб. – Я буду стараться до самого конца, однако мы должны быть готовы…

– Эта снежная заноза не умрёт! – рявкнул дроу, хотя вовсе не хотел кричать на коллегу. – Не здесь и не сейчас. Я не позволю! Он заслуживает… достоин того, чтобы жить.

Ал вернулся в лабораторию и вскрыл тайник. Предсказание Шэйлианы, видения Ривариэль… Везде Альвиноре грозила смерть, и ламиррис был единственной надеждой на спасение, если что-то в плане Ала пойдёт не так. Корнвинги ведь не зря подарили им цветок, увидели что-то, неведомое другим, но теперь…

Нет, совсем не для этого Алакдаэр планировал использовать ламиррис, не ради проблемного снежного эльфа, который взял на себя слишком много. А впрочем… Может, всё правильно и именно так, как и должно быть? Возможно, он был предназначен именно Лоссдору и никому иному? Пути судьбы неведомы и сложны, но она всегда приводит туда, куда задумано.

Да, это было единственно правильное решение, а с остальным Ал разберётся своими силами и обязательно что-нибудь придумает. Сейчас же нужно сделать всё, чтобы вытащить и не дать уйти за грань тому, кто, не жалея себя, пытался спасти девушку, которая предназначена другому.

Декан вернулся в лазарет и едва не выронил цветок: эльф был уже одной ногой в могиле. Нет-нет-нет, больше сегодня никто не умрёт! Ал прекрасно понимал, что если опоздает или ошибётся, то и цветок зря использует, и адепта потеряет, но остановиться не мог. Он будет пытаться до последнего.

– Всем отойти! – архимагистр приблизился к ложу, где лежало почти бездыханное тело.