Крылатая воровка. Мираж для Белого Сокола

Сейчас Лит отдал бы, наверное, все, что имел, – деньги, связи, да и титул в придачу, только бы хоть несколько минут ничего не чувствовать. Сил не было даже на то, чтобы открыть глаза, но о блаженном забытье он мог только мечтать. Сознание балансировало на грани, то погружаясь в какой-то тягучий вязкий мрак, то возвращаясь в реальность, которая пахла лесом, сыростью и почему-то костром.

И в обоих этих состояниях он чувствовал дикую, непередаваемую боль. Словно весь объят диким пламенем, словно каждая клеточка тела обожжена, почти обуглена. Словно родная стихия теперь убивает его, причем медленно и очень жестоко. Она проникала под кожу, влезала в голову, сжигала все, до чего могла дотянуться, и с каждым мгновением ее становилось все больше. Но, несмотря на невероятный жар, бурлящий внутри, снаружи Литар ощущал жуткий холод. Ему казалось, что кожа уже покрылась ледяной корочкой и онемела. Он не чувствовал ни рук, ни ног и даже дышал как-то слишком неправильно.

А потом вдруг стало немножко легче. Он даже смог понять, что его куда-то потянули и, кажется, обняли, а пылающие внутри пожары постепенно начали утихать. Вскоре вернулся слух, да только Лит поначалу подумал, что это просто бред, новая стадия агонии. Ведь то, что он слышал, чувствовал, никак не могло случиться на самом деле. И Ориен ни за что бы не стала его обнимать, гладить, греть, не угрожала бы, что прикончит его сама, если он вдруг решит сейчас умереть. Она вообще много чего говорила. Шептала ласковые слова, умоляла вернуться, не бросать ее, просила открыть глаза. Перебирала его волосы, касалась мягкими губами щеки… И в мгновения легких поцелуев Литу становилось настолько хорошо, что он даже ненароком засомневался, а жив ли вообще?

Иногда Ори начинала плакать. Прижималась к нему сильно-сильно, утыкалась лбом в его висок и рыдала. Слезы капали на его лицо, стекали по щеке. Несколько даже попало на губы, и Лит с удивлением почувствовал их чуть солоноватый вкус.

И вдруг все стихло. Девушка перестала всхлипывать, и теперь до его слуха доносилось лишь ее мерное дыхание. Но даже во сне она продолжала согревать принца своим телом и еще чем-то, похожим на плотное мягкое одеяло. И, пригревшись в ее объятиях, он тоже уснул. Правда, спал урывками, просыпаясь от раздирающей боли во всем теле. Но зато теперь даже получалось открывать глаза, хотя сквозь окружающую тьму он все равно почти ничего не видел.

Пламя внутри никак не желало отпускать. Оно будто испытывало Лита на прочность. Проверяло, достоин ли он быть сыном такой своенравной стихии? И в какой-то момент принцу уже начало казаться, что от него осталась одна лишь оболочка, а внутри теперь просто выжженная пустота.

Ближе к рассвету, к небывалому облегчению Литара, ярость внутренних костров начала спадать. А когда из-за деревьев показалось яркое теплое солнце, он вдруг понял, что больше не горит и его пламя наконец успокоилось. Обжигающий огонь остался только в плечах, будто весь вулканический жар, одолевавший тело, переместился именно туда. Но по сравнению с той жутью, что творилась с ним ночью, эта боль показалась Соколу сущей ерундой.

Он снова посмотрел на солнце, которое, признаться, и не надеялся больше увидеть, и, опустив взгляд на свои руки, ошарашенно уставился на укрывающее его «одеяло». Точнее, это было совсем не одеяло и даже не одежда. Оказывается, всю ночь его согревали два черных крыла Ориен. Сама она размеренно дышала ему в затылок, а ее руки покоились на его груди и животе. Девушка спала и просыпаться явно не собиралась.

Он осторожно попытался пошевелить рукой, а когда та повиновалась, вздохнул с невероятным облегчением. Да, Лит до сих пор был обессилен, но теперь хотя бы не настолько немощен. Попробовал двинуть ногами – получилось. Но когда чуть приподнял голову, вдруг почувствовал, что девушка, на которой он практически лежал, вздрогнула и очнулась.

* * *

Открыв глаза, Ори не сразу поняла, где находится. Вокруг определенно был лес, ее спина упиралась во что-то твердое и шершавое, вероятно в дерево, на грудь давило нечто тяжелое, а все тело дико ломило. И только увидев собственные крылья, укрывающие тело раненого Сокола, она мгновенно все вспомнила.

Сейчас он был теплым, да и дышал куда ровнее, чем ночью. Но девушка все равно боялась, что это лишь иллюзия. Что на самом деле, пока она спала, он распрощался с жизнью, и теперь она держит лишь его безжизненное тело…

– Лит? – позвала Ори хриплым со сна голосом. – Литар?

Он чуть дернул головой, видимо, желая повернуться, и Ориен замерла, не в силах поверить, что он на самом деле в сознании.

– Боги… ты жив? Ты меня слышишь? – Она убрала крылья в стороны и повернула затекшую шею, пытаясь рассмотреть его лицо. А когда увидела ясный взгляд сине-зеленых глаз, не смогла удержать слез. – Жив… – шептала, даже не замечая стекающей по щекам влаги.

Принц же, видя состояние Ори, хотел вытереть мокрые дорожки с ее лица, но оказался слишком слаб для таких манипуляций.

– Не плачь… – сказал он едва различимым шепотом.