Крыльчатка

Ну, я его под руку загарпунил, и за уголок, к мусорным бакам направил. В подворотне драма и разыгралась не в шутку, но всерьёз. То есть аппетит у меня а-а-отличный всегда был, аппетит мой экологией не испортишь, лапшой не отвратишь. Короче, растопырился я резцами, бензопилками и горелками, коготками и тёрочками, миксерами и осколками бутылочек пивных, водочных и просто пробирок, сортирной бумагой б/у и прокладками использованными, толковым словарём наружу засветил и фотографией бабушки своей любимейшей… В общем, полный боекомплект крыльчатки обнажил.

Ну, и улыбнулся, конечно.

Правильно улыбнулся.

И резцами передними, ага, саблезубками, рашпилем облагороженными, для пущей важности фонарный столб перекусил.

Вот тут-то мастодонтику и поплохело.

И кто, скажите, кому письмец отправил?

И не в вирте, а в жёстком реале?!

Шаг навстречу.

Шаг.

Прыжок-сальто-перекат.

И ещё шаг, это танец в обнимку.

Авангард-заточки клыков заусенцами оптоволокна состыковались с защитными полями ниппонца. Вспышка, спазм, вторжение вирусов, наноботов и прочей анестезирующей дряни, отрубающей энергоконтроллеры. Мне нужен свободный доступ к жирной плоти, провонявшейся адреналином. Первый слой защиты капитулировал — доля секунды!! — активировав биокоросту, тут же залившуюся органическим панцирем вдоль кожных покровов жертвы. Панцирь — это серьёзно, его вируснёй не расконтачишь. Но он-то и лишает подзащитного возможности убежать от нападающего. От меня, то есть. Поверхность кератиновая, гладенькая-гладенькая, лазерами не проковырять. Придётся по старинке — алмазными свёрлами. Трансформирую зубки да из крыльчатки в прикоренные ёмкости закачиваю пару литров антидепрессантов, и… Ну не люблю я чужие панцирю санировать! У меня от этого сразу настроение портится! Депрессия у меня от этого!

А что делать?!

По закону надо, а то я бы из плазмоструйника в пах — и все дела, и мэйк лав, нот во.

Алмазное напыление о кератин неспешно стирается, а я свою первую ходку за серебряную колючку вспоминаю, никак, тля-шмель, забыть не могу, хоть и стараюсь очень. Так стараюсь, что…

…ай, как больно, как страшно, как одиноко, и нет воли, нет сил подняться, нет вообще никаких сил. От цинги все зубы выпали: все — значит, нету больше. И кровь в миске не кровь вовсе, а так, понарошку. И втолкнули тебя святые отцы, принаряженные в бушлаты, в самый кошмарный барак, где светло всегда и над очком распятье болтается… И привечали тебя старожилы неласково, нары осиновые спину жгут — год, два, три, что есть время для тебя?!..

Ниппонец-то мой, доброволец, тля, ниндзя-сокрытый-в-листве, дёргается и суетится, насколько панцирь позволяет. А свёрла уже к плоти подобрались, присосались, так сказать, к запасам эритроцитов и прочих вкусняшек. Выламываю, на, кусок фибриллярных белков, и уж по старинке, классически, впиваюсь в горло жертвы. И, пока крыльчатка резаками вдоль хребта жертвы балуется, я наслаждаюсь.

Кровь — это нечто!

А чистая лимфа — о-о-о!!.. …куда там оргазму!!

Зацепы в позвонки, биокляп (шевелится, пищит, заодно зубы чистит) в рот — и не жалеть антидепрессантов ниппонцу, чтоб расставался с жизнью улыбаясь. Чтоб хохотал самурай и радовался, сливая мне в хобот кровь свою солёно-сладкую!

Программный сбой. Воспоминания…

…ай, почему в баланде так много чеснока? И миска твоя почему из серебра? И радиоточка сутки напролёт транслирует псалмы и прочий саундтрек под аккомпанемент оргАна?! Ай, ты больше не будешь!! Гражданин начальник, поверьте! Ты чтишь закон! Святой отец, надзиратель всемогущий, да что вы, ей Бо… бха-бха… — чёртов кашель!!..

Реальность троится.

Вернусь — отъюстирую оптику кувалдой.

— Эй, ты меня слышишь? Ответь, или я за тебя не отвечаю!.. — очень внятно ору клиенту в ухо, исклёванное многочисленным пирсингом.

В ответ ниппонец кивает, потому как возможность такую отныне имеет, и вовеки и присно, и… Панцирь-то осколками на бетон-асфальт осыпался, в плесень тут же истлев; наноисходник в полураспаде противно выглядит и гадко.

— Ты это… косолинзый, запомни, на: та сам меня снял. Пик-ап, ясно?! Ты сам со мной пошёл! У нас секс такой нетрадиционный, понял, да?! Любовь до гроба!! Кивни, если уразумел!

Кивает.

Секс.

Нас имеют, мы имеем.

— Всё по закону и с обоюдного согласия?!

Кивает.

— О последствиях ты предупреждён?!

Антидепрессант — великая штука. Правда, из-за него-то крыльчатка и барахлит, но…

Кивает ниппонец. Балдеет, тля-комарик! Бабушки на перекрёстках тоже балдели, но чуть-куда — сразу в полнейший отказ, у-у, хлеборезки списанные!!..

— Кэкко на пурэдзэнто аригато годзаймас!

— Да не за что!

И вырываю из грудной клетки ниппонца комплект клапанов-желудочков. Аккуратно упаковываю в крыльчатку, отрыгиваю в контейнер часть высосанной крови.

— Спи спокойно, дарагой товарисч!

И на кости, в смысле привожу крыльчатку в флай-режим, и скоренько двигаю поршнями к диафрагмам внешнего портала. Контакт у "Чихающего дракона", конечно, по закону расписан, вторую ходку мне и термитом не припаять, но всё-таки… бережёного э-э… кто-то бережёт.

— Счастливо, парни! Ветряночкой не болейте, да!

— Заходьтэ ще!

— Обязательно!