Крылья

Сколько же тараканов в твоей голове, моя любимая женщина?

Тоже сажусь, придвигаюсь к ней и обнимаю со спины. Миранда откидывает голову мне на плечо и прикрывает глаза.

– Хочу все о тебе знать, – бормочу.

– И я о тебе, – откликается, не поднимая век. - Расскажешь?

– Расскажу. А ты?

– Расскажу, - на ее губах появляется улыбка. - Но сперва нам стоит поесть. Я еще помню о твоем отравлении после дня голодовки со мной. Больше я этой ошибки не повторю.

Ну, приехали. Она еще и считает себя виноватой в моем выдуманном отравлении. Отличный момент, чтобы признаться, что никакого отравления не было.

Οтличный момент, чтобы все испортить…

– Пойду, что-нибудь найду в холодильнике, – Миранда отстраняется и встает. Джинсы с пола не поднимает,так и идет к выходу из комнаты в одном свитере, шлепая по полу босыми ногами.

– Ты это серьезно? – мой оклик догоняет ее уже почти в дверях. Морган замирает, oборачивается. На ее лице немой вопрос: «Что опять не так?». - Ты мне еще и ужин в постель собралась принести? - уточняю. А сам уже тоже встал, но в отличие от Миранды, одеваю не верх, а низ. Синяков не осталось,так что можно пощеголять голым торсом. – Пошли, женщина, привыкшая все делать сама, - говорю язвительно, на ходу застегивая кнопку на джинсах и подходя; мягко толкаю Морган в спину между лопаток. - Давай не будем делать из меня домашнего питомца.

***

Вместе приходим на кухню, сверху донизу нашпигованную современной техникой. Все вокруг – стекло и металл. Стильно и холодно, даже ежусь: в спальне было значительно теплее.

В холодильнике находится много всякой всячины, но большинство из этого богатства нужно готовить или хотя бы разогревать. Лично мне – лень, а напрягать Морган не хочу.

– Обойдемся бутербродами? - предлагаю.

– Хорошо, - быстро соглашается Миранда. Значит, я прав: готовить ей тоже не хочется. – Кофе?

– Отличная идея. Ты – кофе, я – бутерброды.

– Валяй, - усмехается и отходит с двумя большими кружками, выбранными в шкафу, к кофемашине, расположенной в углу огромнoго кухонного стола. Я тем временем беру нож и разделочную доску. Нас всего двое, поэтому нет необходимости запускать приборы для нарезки. - А это что? - поднимаю голову: Морган уже запустила кофемашину и стоит ко мне вполоборота. - Комплексы? Страх быть зависимым?

Туше. В расчете.

– Привычка? – передразниваю. Миранда смеется, но, в отличие от нее, я все же отвечаю на вопрос, повторяя утвердительно: – Привычка. Ну и комплексы, - пожимаю плечами, – куда без них? Я чувствую себя неуютно, когда кто-то что-делает, а я болтаюсь без дела.

– Мне было бы несложно все сделать самой, - отзывается.

– А мне несложно тебе помочь. Не люблю быть бесполезным. Это уже относится к комплексам, - усмехаюсь.

Миранда улыбается. Меняет кружки в кофемашине. По помещению плывнт запах кофейных зерен.

Быстро нарезаю все составляющие для бутербродов, сгружаю на тарелку и сажусь. Морган подходит с кружками,из которых валит пар. Ставит их на стол и устраивается напротив. Между нами – широкое полотно столешницы, зато мы можем смотреть друг другу в глаза – не спрячешься.

Миранда отпивает кофе и блаженно закатывает глаза. Следую ее примеру, только без закатывания глаз. Хотя кофе и вправду превосходен.

– Как ты стал полицейским?

Изгибаю бровь.

– Начинаем допрос?

Смеется.

– Чего время-то терять?

Логично.

Забавно, но прообщавшись столько времени, мы ни разу не гoворили на личные темы. Может, оно и к лучшему. Подозреваю, у наc обоих полно пpожорливых скелетов в шкафах.

– Теперь думаю, что из чувства протеста, - отвечаю на вопроc.

– То есть не из жажды справедливости? - Миранда сверкает глазами из-за ободка кружки. Похоже,имея кофе, она может и вовсе обходиться без еды.

– Тогда – из чувства справедливости. Как же иначе? – соглашаюсь. – Мои родители… они, – запинаюсь, будучи неуверенным, с чего следует начать. Да и стоит ли о них говорить? Но без них история будет неполной.

– Они ученые? - подсказывает Морган.

Хмыкаю.

– Читала досье?

– Любопытство – мой смертный грех, - признается, не пытаясь увиливать. – Читала. Не обижаешься?

Такое чувство, что она все время ждет, что я обижусь. Что за ранимые мужчины ей пoпадались до меня?

Пожимаю плечом.

– Нет. С чего бы? Я тоже читал о тебе все, что нашел в сети, – ее глаза возмущенно расширяются. – Квиты? - миротворчески протягиваю ей руку через стол.

– Квиты, - вздыхает Морган, пожимая мою ладонь. У нее холодные пальцы. Странно, я уже пригрелся. – Замерзла?

Качает головой.

– Εрунда.

– Могу принести тебе одеяло, - предлагаю.

– А я могла принести ужин в постель, – парирует.

И снова квиты. Развожу руками, признавая поражение в этом споре.

Итак, ее вопрос. Уходить от темы неправильно.

– Мои родители, – возвращаюсь к изначальному вопросу, – фанатики. Нет, – спешу внести ясность, видя удивление в глазах собеседницы, - в хорошем смысле. Наверное. Работа для них – всё. Они и познакомились, будучи студентами на одной специальности – генная инженерия. Потом всю жизнь работали вместе. Исследования, опыты, открытия – это их жизнь.

– Я читала, они добились успехов.