Крылья

Им еще долго придется заново притираться друг к другу, но, думаю, что между ними все будет хорошо. А вот отношения Миранды и Гая… Что ж, тут все зависит от Лаки. Как бы я ни хотел помочь, это не мое дело – я уже влез непозволительно глубоко в личные проблемы этой семьи.

Направляемся к выходу.

Лаки идет первым, освещая всем нам путь своим чудо-фонарем, затем Гай, я – замыкающим.

– Ты Билли Боба вызвал?! – спрашиваю громко, перекрикивая ветер.

Тайлер оборачивантся.

– Давно! Все норм!

Хочу спросить, сообщил ли он еще и Миранде, что с Γаем все в порядке, но не спрашиваю – потом. Пока мальчик слишком болезненно реагирует на каждое упоминание ее имени.

Ломать замок на воротах никто не планирует, поэтому, как и в прошлый раз, перелезаем через забор. Гая приходится подсадить, но высоты, судя по домику на дереве, он не боится и вполне ловко перебирается на ту сторону, где его уже страхует брат.

Черный флайер и злой, как черт, Билли Боб и правда тут. Двое парней, которые шли за нами от самого особняка, на горизонте не наблюдаются. То ли за время нашего отсутствия научились прятаться лучше, то ли, заметив Билли Боба, передали пост и вернулись к Рикардо.

А массивный телохранитель шагает к своему подопечному, свирепо сдвинув брови к переносице.

– Куда опять одного понесло? - басит недовольно. - Премии лишить хочешь?

Лаки закатывает глаза.

– Мы это уже проходили, – отмахивается. – Сам тебе выплачу, если лишат, - и, не дожидаясь ответной реакции охранника, распахивает дверцу флайера. – Гай, - кивает вовнутрь, - залезай.

Мальчишка, на этот раз без споров, забирается в летательный аппарат. Думаю, причиной его покладистости является продувающий насквозь ветер, а не внезапный приступ филантропии.

– Джейс? - Лаки оборачивается ко мне и вопросительно изгибает бровь, видя, что я не двигаюсь с места и так и стою, руки в карманы.

Качаю головой.

– Я не поеду. Пойду, проверю, как там Морган.

Губы Тайлера трогает улыбка: ему нравится то, что я волнуюсь за Миранду. Мне – не нравится в сегодняшнем вечере решительно ничего.

– Как знаешь, - соглашается; протягивает руку. – Спасибо.

– Не за что, – благодарность не принимаю, но на рукопожатие отвечаю.

После чего все трое оказываются во флайере. Дверцы хлопают, урчит запускаемый двигатель, и пространство вокруг озаряется ярким светом фар.

Подношу ладонь козырьком к глазам, чтобы не ослепнуть. А когда убираю руку, улица уже пуста, только ветер гонит по дороге сорванные сухие листья.

***

Морган

Мы не держим в доме алкоголь, это не принято. Но сегодня я впервые за много лет жалею об этом. Я бы выпила. Чего-нибудь крепкого и отвратительного на вкус, чтобы соответствовало моему настроению.

Как ни странно, вечер с родителями закончился мирно. Мы поговорили (не так чтобы по душам, но без взаимных претензий) и даже обнялись, чего я вообще не планировала.

Потом Лаки написал, что они с Риганом нашли Гая,и мы все дружно выдохнули. Кое-как уговорила родителей пойти спать, а сама осталась на кухне – ждaть, думать.

Оттого, что с Гаем ничего не случилось, от сердца отлегло. Но как быть дальше?

Я целый год подсознательно ждала и стpашилась того момента, когда мальчик узнает правду о смнрти матери, однако все равно оказалась к этому совершенно неготовой. Возненавидел ли он меня? Сумеет ли понять? Простить?

Ρазве такое прощают?

А могу ли я искренне попросить прощения, если понимаю, чтo повторись все вновь, то поступила бы так же? Моего сына пытались убить, как я могла поступить иначе? Отстрелить Изабелле в конечность и рисковать тем, что она успела бы выстрелить? Кто знает, может, мне удалось бы выбить у нее оружие. А может, и нет…

Пиликает комм. Вздрагиваю.

Лаки: «Мы переночуем в отеле. Не волнуйся».

Почти равнодушно читаю это сообщение. Внутри до омерзения пусто. А чего я ждала? Что Гай внезапно все поймет и прибежит в этот дом с распростертыми объятиями? В дом, в котором живет убийца егo мамы?

Нет, мне не на что рассчитывать. Лишь бы они помирились с Лаки. Ведь наверняка Гай обвинил его в сокрытии правды, если вообще не во вранье.

Сын был прав,тысячу раз прав: у близких людей не должно быть секретов, не должно. Иначе это всегда пpиводит… к этому.

Опускаю лоб на ладони и просто сижу. Нужно идти спать,или встать и сделать себе чай или кофе. Или поплакать, в конце концов – сделать хоть что-нибудь. Но я просто сижу с сухими до рези глазами и чувствую себя той, кем считает меня сейчас Гай – убийцей, лишенной сердца.

Однако насчет сердца я ошибаюсь…

Снова сообщение, на этот раз от Джейса: «Я у ворот. Впустишь?».

И мое сердце, в отсутствии которого я сомневалась всего пять минут назад, тут же ускоряет бег.

Ничего не пишу в ответ, а немедленно вызываю парней в пункте охраны.

– Пропустите, - командую без лишних слов.

– Да, мэм. Как скажете, мэм.

Кто-то сегодня здорово струхнул. Пусть. В другой раз будут бдительнее. Надо бы проследить, чтобы Рикардо тайком не исполнил свoю угрозу и не уволил ребят – жалко их, просто опыта у них маловато.

Вскакиваю и мчусь к двери, распахиваю рывком. Джейсон как раз поднимается на крыльцо.