Крылья

— Наведите справки в Департаменте. Там работают юристы. А они никогда не сажают в тюрьму своих коллег. Нечто вроде профессиональной солидарности. Баркер работал на адвокатов, и они вытащили его из передряги. Баркер и сейчас работает на них. Все, на что он способен, — это инициировать либо подкреплять своими показаниями необоснованные судебные обвинения. Безопасность авиасообщений его не интересует. Иначе он работал бы у нас, служил бы обществу, вместо того чтобы делать деньги.

— Насколько вам известно, в настоящий момент ФАВП подвергается жесткой критике… — заговорил Марти.

Дженнифер решила, что пора его остановить. Она не видела смысла продолжать интервью, поскольку в любом случае собиралась вырезать большую его часть. Она оставит только слова о том, что Баркер жаждет публичной известности. Эта фраза представителя ФАВП казалась наименее жесткой, и ее будет вполне достаточно, чтобы создать видимость равновесия.

Без Баркера ей не обойтись.

— Марти, мне очень жаль, но нам еще ехать через весь город.

Марти кивнул и тут же принялся благодарить собеседника — это было еще одним свидетельством его неудовольствия, — оставил автограф для его ребенка и уселся в лимузин спиной к Дженнифер.

— Господи боже мой, — пробормотал Марти, как только автомобиль тронулся с места.

Он помахал рукой человеку из ФАВП и улыбнулся ему. Потом повернулся к Дженнифер.

— Я ничего не понимаю, Дженнифер, — зловещим тоном заговорил он. — Поправь, если я ошибаюсь, но, по-моему, у тебя ничего нет, кроме голословных обвинений стряпчих и их платных подручных. У тебя нет ничего существенного.

— Мы сделаем репортаж, вот увидишь, — сказала Дженнифер, стараясь говорить уверенным голосом.

Марти недовольно фыркнул.

Лимузин свернул на шоссе и помчался на север, к территории компании «Нортон Эйркрафт».

Центр обработки видеоинформации 11:17 утра

— Пошла запись, — сказал Хармон, барабаня пальцами по пульту.

Кейси шевельнулась в кресле, чувствуя, как ее пронизывает боль. До интервью оставалось лишь несколько часов, а она все еще не решила, как себя вести.

На экране возникли первые кадры. Хармон увеличил их количество втрое, и теперь изображение, чуть подрагивая, воспроизводилось в замедленном темпе. От этого картина происшествия казалась еще ужаснее. Кейси молча смотрела, как люди взмывают в воздух, как кувыркается и падает камера и как она, наконец, застревает под дверью пилотской кабины.

— Включите обратное воспроизведение.

— С какой скоростью?

— Как можно медленнее.

— Один кадр в секунду?

— Да.

Изображение двинулось назад. Появился серый ковер, потом изображение расплылось — это камера отпрыгнула от кабины. Мелькнул свет в открытой двери, потом в объектив ударили яркие лучи, проникавшие в кабину сквозь окошки пилотов. Кейси увидела их плечи по обе стороны «пьедестала» — капитан сидел слева, второй пилот — справа.

Капитан протянул руку к «пьедесталу».

— Стоп.

Кейси внимательно рассматривала застывший кадр. Из-за спинки кресла высовывалась голова капитана. Фуражки на нем не было. Второй пилот смотрел прямо перед собой.

Кейси подтянула кресло к пульту, вглядываясь в экран. Потом она поднялась на ноги и приблизилась к экрану вплотную, так, что ей стали видны линии горизонтальной развертки.

«Вот оно, — подумала Кейси. — В ярких живых красках».

И что прикажете с этим делать?

* * *

«Ничего», — подумала Кейси. Она ничего не может предпринять. Она добыла улику, но вряд ли могла рассказать о ней и сохранить свою должность. Впрочем, Кейси понимала, что в любом случае потеряет работу. Мардер и Эдгартон заманили ее в ловушку, вынудив общаться с прессой. Солжет ли она, как того хотел Мардер, или скажет правду, она окажется в беде. У нее нет выхода.

Кейси видела единственное решение — отказаться от интервью. Но она не могла так поступить. Она оказалась между двух огней.

— Спасибо, — сказала она, вздохнув. — Я увидела все, что хотела.

— Что теперь?

— Сделайте для меня копию.

Хармон нажал клавишу на пульте и заерзал в кресле. Ему явно было не по себе.

— Я должен кое-что сказать вам, мисс Синглтон, — заговорил он. — Наши сотрудники видели эту запись, и, откровенно говоря, она весьма встревожила их.

— Могу себе представить, — отозвалась Кейси.

— Все они видели выступление адвоката, который утверждает, будто бы вы скрываете истинную причину происшествия.

— Ага.

— Одна из наших служащих, девушка из приемной, полагает, что мы обязаны передать эту запись властям либо на телевидение. Кому-нибудь вроде Родни Кинга. Мы буквально сидим на вулкане. На карту поставлены человеческие жизни.

Кейси вздохнула. Она даже не удивилась. То, о чем говорил Хармон, сулило ей очередную головную боль, и с этим нужно было что-то делать.

— Вы уже передали запись? — спросила она. — Я правильно вас понимаю?

— Нет, — ответил Хармон. — Пока нет.

— Но люди встревожены.

— Да.

— А вы? Что вы сами об этом думаете?