Крылья

– Вероятно, предкрылки были выпущены из-за замыкания в схеме, – ответил Рон Смит, качая головой. – Я имею в виду, такую возможность нельзя исключать…

– Двигатели?

– Да, двигатели тоже нужно проверить, – сказал Бэрн. – Если во время полета выдвинулась решетка реверса, машина потеряла бы устойчивость. Но в таком случае неизбежны повреждения турбины. Если они есть, мы их обнаружим.

В блокноте Кейси осталась запись:

Управление – выпуск предкрылков, гидравлика – выпуск предкрылков, авионика – автопилот, электроника – замыкание в схеме, двигатели – решетка реверса.

Причиной происшествия мог оказаться сбой практически в любой системе корабля.

– Вам предстоит немало потрудиться, – сказал Мардер, поднимаясь из-за стола и собирая бумаги. – Не стану вас задерживать.

– Какого черта, Джон, – подал голос Бэрн. – За месяц мы докопаемся до самой сути. Я совершенно спокоен.

– А я – нет, – отозвался Мардер. – У нас нет месяца. Только неделя.

В комнате поднялся шум:

– Неделя?

– Какого черта, Джон!

– Прекрати, Джон, ты ведь знаешь, что ГРП всегда требует месяц!

– Но только не сейчас, – сказал Мардер. – В прошлый четверг китайское правительство вручило нашему президенту Гэлу Эдгартону протокол о намерениях. Китай приобретает у нас пятьдесят N-22 и собирается заказать еще тридцать. Первые поставки – через полтора года.

В комнате повисла ошеломленная тишина. Присутствующие переглянулись. Слухи о крупной сделке с Китаем ходили уже давно. В выпусках новостей ее называли «решенным делом», но в компании «Нортон» этому не верил никто.

– Это истинная правда, – продолжал Мардер. – Полагаю, нет нужды объяснять вам, что это значит. Речь идет о заказе на общую сумму восемь миллиардов долларов. Четыре года работы с полной загрузкой производственных мощностей. Компания войдет в двадцать первый век, имея солидный финансовый фундамент. Это позволит модернизировать N-22 и приступить к созданию N-XX, широкофюзеляжной машины нового поколения. Мы с Гэлом согласны в том, что эта сделка – вопрос жизни и смерти для компании. – Мардер сунул бумаги в кейс и защелкнул замки. – В воскресенье я вылетаю в Пекин, чтобы встретиться с Гэлом и подписать протокол с китайским министром транспорта. Он наверняка захочет узнать, что произошло с Пятьсот сорок пятым. Если я не смогу ему ответить, он расторгнет договоренности и передаст заказ «Аэробусу». В таком случае я и компания оказываемся в глубоком дерьме, а все вы, сидящие за столом, теряете работу. Иными словами, будущее компании «Нортон» всецело зависит от результатов вашего расследования. Я не хочу слышать ничего, кроме ответов на свои вопросы. Они нужны мне не позже чем через неделю. У меня все. Увидимся завтра.

Он развернулся на каблуках и вышел из комнаты.

Боевая рубка 7:27 утра

– Каков мерзавец, а? – сказал Бэрн. – Неужели он надеялся таким вот способом подвигнуть нас на трудовые свершения? Да пошел он к такой-то матери!

Трунг пожал плечами:

– Джон всегда так поступает.

– Как вам это нравится? – спросил Смит. – Я имею в виду, это ведь прекрасная, замечательная новость. Неужели Эдгартон и вправду подписывает договор с Китаем?

– Думаю, да, – сказал Трунг. – Завод понемногу оживает. Изготовлен дополнительный комплект стапелей для сборки крыла; его вот-вот отправят в Атланту. Думаю, Эдгартон действительно заполучил сделку.

– Он заполучил прекрасный повод надрать мне задницу, – заявил Бэрн.

– То есть?

– Может быть, Эдгартон и подписал договор о намерениях. Но восемь миллиардов долларов – завидный куш. «Боинг», «Дуглас» и «Аэробус» тоже постараются его хапнуть. Китайцы могут передать им заказ в самую последнюю минуту. Они то и дело выкидывают этот номер. Поэтому Эдгартон засуетился, опасаясь, что заказ сорвется и он будет вынужден оправдываться перед советом директоров. Что он сделает в таком случае? Обвинит Мардера. А что сделает Мардер?

– Свалит вину на нас, – ответил Трунг.

– Именно. Эта история с Пятьсот сорок пятым как нельзя им на руку. Если они получат пекинский контракт, они герои. Если не получат…

– …то в этом виноваты мы, – подхватил Трунг.

– Именно. Мы сорвали восьмимиллиардную сделку.

– Что ж, – сказал Трунг, поднимаясь на ноги, – коли так, пора взглянуть на этот самолет.

Здание администрации 9:12 утра

Харольд Эдгартон, новый президент компании «Нортон Эйркрафт», сидел в своем кабинете на десятом этаже и смотрел в окно, из которого открывался вид на заводские ангары. Эдгартон был крупным мужчиной, в молодости он играл в футбол защитником. Он был щедр на улыбки, но его глаза смотрели холодно, пронзительно. Прежде он работал в «Боинге», но три месяца назад его пригласили в «Нортон» налаживать сбыт продукции.

В кабинет вошел Мардер. Эдгартон повернулся к нему и нахмурился.

– Черт знает что такое, – проворчал он. – Сколько человек погибло?

– Трое, – ответил Мардер.