Крылья

– Ни одна из сторон не заинтересована в шумихе, – перебил Ли. – Вы сейчас думаете только об отложенной сделке с Пекином. Я вас понимаю. Но «Транс-Пасифик» тоже ценный клиент. Мы уже купили десять машин и закажем еще двенадцать. Мы организовываем все больше рейсов и ведем переговоры об участии в перевозках на территории Штатов. Нам не нужен скандал в прессе. Ни о самолетах, которые мы у вас приобретаем, ни о наших пилотах. Надеюсь, я выразился достаточно ясно.

– Ясно как божий день, – сказал Мардер. – Я сам не смог бы выразиться лучше. Ребята, вы получили распоряжения. Выполняйте. Мне нужны ответы.

Здание номер 202. ГТПП 7:59 утра

– Рейс 545? – переспросил Феликс Уоллерштейн. – Весьма тревожный случай. Очень, очень тревожный.

Уоллерштейн был седой, необычайно учтивый мужчина. Он приехал из Мюнхена и руководил группой тренинга и переподготовки пилотов с истинно немецкой деловитостью.

– Почему тебя так встревожил случай с Пятьсот сорок пятым? – спросила Кейси.

Уоллерштейн пожал плечами:

– Потому что я не понимаю, как такое могло произойти. Это невозможно.

Они вошли в широкие ворота и оказались в здании номер 202. Над их головами возвышались два тренажера, имитирующие пилотские кабины самолетов, находившихся в эксплуатации. Они представляли собой переднюю часть машины, поддерживаемую сложной системой гидравлических подъемников.

– Вы получили запись РПД? Роб сказал, может быть, вам удастся прочесть ее.

– Я пытался, – ответил Уоллерштейн. – Но безуспешно. Я бы не стал утверждать, что это невозможно, однако… А что показывает экспресс-анализатор?

– На этом самолете ЭАД не установлен.

– Ага. – Феликс вздохнул.

Они приблизились к пульту управления – ряду мониторов и клавиатур, протянувшихся вдоль стены. Здесь находились рабочие места инструкторов, наблюдающих за действиями тренирующихся пилотов. Сейчас были заняты два тренажера.

– Мы предполагаем, что в полете могли выдвинуться предкрылки, – сообщила Кейси. – Либо решетка реверса.

– И что же? – спросил Уоллерштейн. – Почему это вас волнует?

– У нас и раньше были неполадки с предкрылками…

– Да, но они уже давно устранены. Вдобавок выпуск предкрылков не мог вызвать такое серьезное происшествие. Погибли люди… Нет, ни в коем случае. Предкрылки не виноваты.

– Ты уверен?

– Абсолютно. Я покажу тебе. – Он повернулся к инструктору, сидевшему за пультом. – Кто сейчас ведет N-22?

– Ингрэм. Второй пилот «Нортвеста».

– Какая у него квалификация?

– Средняя. Около тридцати часов налета.

На экране монитора кабельной телесети Кейси увидела мужчину лет тридцати пяти, сидящего в кабине тренажера.

– Где он сейчас находится? – спросил Феликс.

– Сейчас посмотрим. – Инструктор посмотрел на свой терминал. – Где-то в центре Атлантики. Эшелон девять ноль ноль, скорость восемь десятых числа Маха.

– Отлично, – сказал Феликс. – Иными словами, он летит на высоте девять километров, скорость восемь десятых скорости звука. Тренировка продолжается уже давно, до сих пор все было нормально. Пилот расслаблен, может быть, чуть-чуть вяловат.

– Так точно, сэр.

– Отлично. Выпусти предкрылки.

Инструктор протянул руку и нажал на клавишу.

Феликс повернулся к Кейси:

– Следи внимательно.

Несколько секунд лицо пилота оставалось спокойным и равнодушным, потом он подался вперед, явно встревоженный, и окинул хмурым взглядом приборы.

Феликс показал на экран инструктора и ряд компьютерных дисплеев.

– Здесь ты видишь все, что видит пилот. На дисплее курсопрокладчика загорелся сигнал выпуска предкрылков. Он его заметил. Самолет тем временем чуть задрал нос…

Завизжали гидравлические подъемники, и нос корабля приподнялся на несколько градусов.

– Ингрэм, как и положено, проверяет рычаг управления предкрылками. Рычаг поднят и зафиксирован, стало быть, предкрылки выпущены самопроизвольно…

Нос тренажера по-прежнему смотрел вверх.

– Ингрэм принимает решение. Времени у него достаточно. Автопилот удерживает машину в равновесии. Посмотрим, что придумал Ингрэм. Ага. Он решил поиграть с управлением. Он опускает рычаг предкрылков, затем поднимает его, рассчитывая погасить предупреждающий сигнал. Однако все остается по-прежнему. Он понимает, что в системе возник отказ, но сохраняет спокойствие и продолжает размышлять. Что он делает?… Вводит в автопилот другие параметры. Опускается ниже, уменьшает скорость… все правильно. Нос самолета все еще задран кверху, но теперь он летит в более благоприятных условиях. Ингрэм вновь опускает рычаг предкрылков…

– Может быть, достаточно? – спросил инструктор.

– Вполне, – ответил Феликс. – Мы выяснили все, что хотели.

Инструктор нажал клавишу. Тренажер принял горизонтальное положение.

– Итак, – сказал Феликс, – машина вернулась к нормальному полету. Ингрэм фиксирует отказ, чтобы сообщить о нем ремонтной бригаде, и продолжает лететь в Лондон.

– Но все это время самолетом управлял автопилот, – заметила Кейси. – Что произошло бы, если бы Ингрэм его выключил?

– Зачем ему это? Машина набрала заданную высоту и крейсерскую скорость. Автопилот работает уже по меньшей мере полчаса.

– И все же?…

Феликс пожал плечами и повернулся к инструктору.