Крылья

– Рохо? Рохо вернулся? Ты стал господином, Рохо? Как тебя не убил эфф?

Их было много… слишком много… всех он не уведет… Вирд смотрел на их знакомые лица. Огромный Сибо – он помогал ему таскать камни, когда Вирд выбивался из сил на поле. Жилистый Ташка – из коры и лозы он сделал им с Ого по игрушечной лошадке, когда они были еще мальчишками. Тисая – седая как снег, она знала травы и однажды вылечила его от лихорадки. Не унывающий никогда Гаки, глуповатый Ирото, быстрая, как пчела, и острая на язык Тибина. Дети, цепляющиеся за материнские потрепанные юбки.

Лазурные потоки внутри Вирда – Дар Исцеления показали, что многие из рабов истощены или больны. Всех он не уведет… Сердце Вирда защемило. Ему нужно выбрать, кто останется здесь в рабстве, а кто сегодня же станет свободным. По тому, как Миха вцепилась в Марза, было видно, что без него она не пойдет.

Троих он, пожалуй, перенесет.

– Я смогу взять с собой только троих, – сказал Вирд. Но он ведь может вернуться завтра, и еще через день, и еще… Хотя, скорее всего, заметив пропажу рабов, хозяин поставит здесь охрану или переведет их в другое место, куда Вирду будет сложнее попасть. Нужно переместить сегодня как можно больше…

– Куда? – удивляется Инал.

– В Тарию, – отвечает Вирд. И как ни странно звучат его слова, рабы верят, что он может сейчас же забрать некоторых из них в Тарию.

– Возьми моего сына, – просит черноволосая Винса и протягивает худощавого мальчика пяти лет, которого держит на руках.

– И моего! – кричит Лиша. У нее сын семи лет, столько было Вирду, когда он попал сюда.

– Забери детей! – говорит кто-то из мужчин.

Детей здесь чуть меньше двух дюжин, он не сможет их забрать, да еще и Инал, Миху и Марза.

Вирд замечает, что среди рабов не видно Тилаты и ее дочери. Любопытная большеглазая девочка Мили всегда вертелась вокруг них с Ого, все-то ей было интересно…

– Где Мили? – спрашивает Вирд.

– Умирает, – как-то просто и равнодушно отвечает одна из женщин. Вирд не заметил кто.

– Она в бараке.

Вирд стразу же сорвался с места и широким решительным шагом направился к женскому бараку сквозь толпу расступившихся рабов.

Сюда он в последний раз заходил, когда ему было лет девять, потом они с Ого стали жить в мужском бараке. В темном углу Вирд едва разглядел сидящую женскую фигуру – Тилата, склонившаяся над дочерью… Девочка распласталась на посыпанном соломой полу, она выглядела такой маленькой, худенькой, словно неживой…

Вирд отстранил удивленную его появлением Тилату и протянул руки к девочке. Дар откликнулся раньше, чем он дотронулся до нее. Потоки исцеления теплыми волнами обволокли все тело ребенка, и она задышала размеренно, глубоко, а затем открыла глаза. Как ни странно, девочка узнала его сразу.

– Рохо! – воскликнула она и потянула ручки к его шее, чтобы обнять. Мили вцепилась в него мертвой хваткой, и он выходил из барака уже с ношей на шее, по пятам бежала Тилата.

Среди рабов пронеслись удивленные возгласы.

Четверых…

Когда Вирд вернулся под дерево, и его окружили люди, он стал думать о пятерых, шестерых… может, все-таки он заберет всех детей? По крайней мере, попробовать надо.

Он положил руку на плечо Михи.

– Марз, Инал! – сказал Вирд. – Положите руки на меня, – и добавил громко: – Пусть все дети дотронутся до меня и не отпускают, пока я не скажу.

Вокруг воцарился гвалт, матери сквозь слезы стали объяснять детям, что от них требуется, хотя сами не понимали, зачем это. Но они верили, что Рохо спасет всех их детей, уведет из рабства. Когда наконец Вирда облепили детские ручки и он посмотрел в глаза матерям – за одной матерью он пришел, а других разлучает с детьми, – он не выдержал:

– Матери детей, тоже дотроньтесь!

Вирд стоял, а вокруг него столпилось больше тридцати человек. Кому-то даже пришлось присесть и прикоснуться к его туфлям. Детишки стояли так близко, что Вирд не мог пошевелиться. Этот людской комок ему предстояло переместить далеко-далеко отсюда… И не ошибиться, не остаться в Аре, иначе за ними пошлют эффов… хотя эффов Вирд больше не боится.

Вирд закрыл глаза. Если он не сможет, то чего стоят его «крылья»?!

Шеалсон. Сад госпожи Миче. Зеленая трава, яркие клумбы с цветами. Красивый дом, утопающий в зелени…

Туман пришел. Окутал Вирда и всех, кто держался за него. Последнее, что увидел Вирд на земле Оргона, – это лица тех, кого он все-таки не взял. Душу рвало на части, в глазах стояли слезы.

Туман накрыл Вирда, но не рассеялся. Сильная боль пронзила все тело. Словно десяток стрел разом вошли в его плоть. Он не мог ничего видеть – только туман, и ничего чувствовать – только боль. Он кричал, но голоса своего не слышал… Смог ли он? Смог ли? Выдержали ли «крылья»?..

Гани Наэль

Гани Наэль, присев на деревянную лавочку в увитой розовым кустом беседке, наигрывал одну из самых любимых своих мелодий. Здесь, в саду, все его вдохновляло: теплая погода, стрекот сверчков, голоса птиц, дыхание ветра. Мир и покой. Пальцы сами знали, как играть, а мысли были совершенно свободны, вольны, будто птицы…