Крылья

На то, чтобы вырубить эту штуковину из древесного ствола, продолбить в ней гнездо под мачту, а потом еще просверлить с боков перпендикулярные отверстия для закрепляющих мачту веревок, у моих подопечных ушло два дня. Сразу все не могли обрабатывать один поплавок, поэтому большинство туземцев вернулись в селение, но я ночевала возле тростниковых зарослей вместе с оставшимися. Я была так возбуждена, что почти не спала и все время подгоняла сменявших друг друга работников. Думаю, без моих понуканий они провозились бы втрое дольше. Нгарэйху — неплохой народ, но жизнью тропиках слишком комфортна, чтобы воспитать привычку к усердному труду.

Рей я решила не делать, чтобы не усложнять конструкцию, где и так слишком многое держалось на связанных крест-накрест стволах тростника. По моему проекту основания паруса, имевшего форму равнобедренного треугольника, следовало привязывать к концам тех стволов настила, с помощью которых настил крепился к пирогам. Этих стволов — более длинных, чем остальные, — было пять, соответственно, пять уложенных поверх пирог концов с каждой стороны, что позволяло ставить парус под разными, хотя и фиксированными углами.

И вот наконец после того, как усилиями дюжины мужчин и женщин был сшит парус (я тоже было в этом поучаствовала, но быстро исколола себе пальцы рыбьей костью и предоставила туземцам с их более грубой кожей доканчивать остальное), корабль был готов. Еще раз осмотрев это чудо судостроительной мысли — особенно жутко выглядел тяжелый кожаный парус из неряшливо и криво сшитых лоскутов, — я отдала команду спустить его на воду. На берегу он весил довольно-таки много, мы не без труда дотащили его волоком до воды. Но, когда это сооружение наконец закачалось на волнах, которые были посильнее, чем в первый день строительства, но еще далеко не штормовые, я еще раз мысленно обозвала себя сумасшедшей. Вот на этом утлом плоту, уложенном на две долбленые лодки, я собираюсь пересечь две тысячи миль океана? Но — другой надежды выбраться с острова не было.

Я пригласила своих подопечных занять места в пирогах. Лодки при этом погрузились несколько глубже, чем я рассчитывала, — видимо, парус вышел все же слишком тяжелым. Впрочем, все могло быть и хуже.

Мы немного прошли на веслах — теперь, естественно, в каждой пироге гребли только с одной стороны, — а потом осмелели и попробовали растянуть парус. Пока ветер дул в корму, все было замечательно, но при попытке сменить галс судно управлялось из рук вон плохо. Весел, спускаемых с кормы обеих лодок в качестве рулей, было, похоже, недостаточно. «Надо будет изготовить специальные, пошире», — подумала я. Да и вообще, полное отсутствие навыков хождения под парусом сказывалось. Так и не сумев лечь на желаемый курс, я сдалась, велела спустить парус, то есть привязать его нижние концы к основанию мачты — верхний был намертво закреплен наверху, и туда, учитывая отсутствие вант, было не добраться, — и на веслах идти к берегу. Как я ни жаждала как можно скорее покинуть остров, приходилось признать, что перед выходом в океан необходимо еще немало практиковаться в бухте.

Я еще не решила, кого из моих подопечных взять с собой, и выходила в море то с теми, то с другими. Кажется, не всем им нравилось, что акцент наших занятий сменился с фехтования на мореходство, но желающих дезертировать не нашлось, хотя я и не стала бы никого принуждать. Мы по-прежнему много разговаривали, отдыхая после упражнений и потом, теплыми тропическими вечерами, причем в этих беседах звучало все больше ранайских слов. Первоначально я думала лишь о том, чтобы команда туземцев помогла мне довести корабль до какого-нибудь колониального порта, где я бы села на корабль, идущий в сторону Гантру, а нгарэйху отправились бы в обратный путь. Признаться, я не очень задумывалась, насколько сложнее им будет найти свой остров, чем мне — материк. Мысли о том, что их предки доплыли сюда вообще на веслах — во всяком случае, о парусах в племени не сохранилось даже смутных воспоминаний, — было достаточно, чтобы я до поры отгоняла от себя эту проблему. Но по мере того, как мы отваживались все дальше отходить от берега в своих тренировочных заплывах, я все чаще задумывалась, насколько мизерны их шансы найти дорогу домой от самого Йертаншехе. Пожалуй, шансов добраться до острова было не больше, чем у меня самой, когда я оказалась в воде после гибели «Звезды тропиков».

Но во время наших бесед, когда я замечала, как быстро схватывают новое самые способные из туземной молодежи, у меня возникла другая идея. А нужно ли им вообще возвращаться? Было бы жалко, если бы знания из области математики, физики, истории, ранайского языка, бесполезные при образе жизни островитян, так и забылись через несколько лет. Вот бы отправить этих ребят учиться в метрополию…