Крылья Алавы

Тот щупленький мужичок в окулярах с выразительными чертами лица оказался владельцем или директором школы и начитывал нам теорию по всем предметам. Звали его ит Моронезе Ипециан. Я могла бы назвать его красивым стариком, если бы он не кривился постоянно. Боевку вел ит и самый крутой страшный сержант Шиосара, Ростей Праттен. А практические занятия — ит Олерей Грилон. С ним мы практиковались в создании основ для мыслеформ и разных составов для их активации. А также осваивали различные приспособления, подозрительно напоминавшие орудия труда вора-домушника.

Судя по предметам, которым тут обучали, из нас готовили настоящих боевых шпионов системы Джеймс Бонд.

Про мыслеформы надо сказать отдельно. Мыслеформами тут называли ту самую субстанцию, с которой я игралась в медкорпусе. Я так и не поняла, каким образом и откуда она берется. Но приручить ее круосам удавалось при помощи парочки особых ингредиентов, металла либерия и газа иллюзорина. При их взаимодействии получалось энергетическое вещество, способное трансформироваться в различные состояния. Оно реагировало на информационные поля живых и не живых объектов. Именно из-за него мне пришлось перестраивать свои легкие. Что-то мне подсказывало, что синие облака-убийцы тоже были каким-то образом связаны с этим веществом. Судя по краткой исторической справке, оба ингридиента появились на Шиосаре в результате опытов, проводимых учеными при создании оружия против Красных Звезд, периодически нападающих на мир с неба.

Изучая природу мыслеформ, которыми в этом мире пользовались как особым видом энергии, я хорошо усвоила, что мыслеформы можно создавать, и ими можно управлять. Слушая лекции и практикуясь, я начинала постепенно понимать, что уже обладаю значительными успехами в этом направлении, поэтому появилась еще одна задача — скрыть личный прогресс. Так, на всякий случай.

Общение с согрупниками и преподавателями сводилось к минимуму. Создавалось впечатление, что все кадеты мыслят простыми понятиями. Однако, позднее я пришла к выводу — они, также как и я, старались не светить всех своих способностей.

Личная жизнь у кадетов какая никакая но все же была. Этому свидетельствовало наличие неофициального деления на «грохов» и «муси». Для себя я названия перевела как «кони» и «мелкие». Меж собой мы чаще всего так и называли друг друга.

Спали все вместе, в одном большом помещении. Делились по углам, а углы по кодам — красный, зеленый, синий и черный. Коды определялись по цвету глаз. Меня, как неведому зверушку, уложили в черный сектор, прямо над Эстой вторым этажом.

Мылись в разных кабинках, но кабинки располагались в одном большом помещении. И если я внутренне смущалась мужской крас… наготы согрупников мужеского полу, то им до моей по-моему не было дела вообще. По крайней мере, мне так казалось.

Помню, как я впервые посетила туалет, тоже, кстати, общий, но с отдельными кабинками, и там впервые, пользуясь относительным уединением, перед полоской зеркал над умывальниками, попыталась трансформироваться. С браслетом это сделать удалось лишь частично. При этом на лбу и груди проступили странные темные фигурные линии. Похожие я видела на висках у Мии. Заглянув под форму, поняла — тату у меня теперь по всему телу. В зеркале за спиной отражалась нечеткая тень призрачных, довольно больших, в два моих роста, крыльев. Черты лица стали резче. Помню, как мне трудно было выйти из ступора от увиденного. Незнакомка в зеркале меня здорово напугала.

Позднее решила, что увиденное в зеркале мне даже нравится. Если я когда-то и была привлекательной девушкой, то теперь я бы про себя сказала так — опасная женщина. Немного смущали слегка потемневший и посиневший цвет кожи, который начал усиленно проявляться после того как я впервые побывала в клетке без браслета, и ярко-фиолетовые ореолы вокруг радужки в глазах. Такие глаза просто так не спрячешь. Если удастся вернуться на Землю, придется носить темные очки. Я довольно долго всматривалась в отражение, пытаясь увидеть то, что так напугало Мию. Попыталась представить себя в режиме полной трансформации, но фантазии не хватило.

Однажды мне удалось на втором этаже, куда нас пускали редко, найти библиотеку.

В небольшой комнате за дверью с книжной символикой оказалось неожиданно много столов, как в обычном классе. За невысокой стойкой нашлась библиотекарша — высокая и худая женщина, чем-то неуловимо похожая на директора, тоже в окулярах. Увидав удивленно озирающуюся по сторонам меня, она хитро прищурилась и ехидно вопросила:

— Тебе чего?

Я старательно изобразила ступор и прикинулась идиоткой.

— А здесь что?

— Библиотека, — усмехнувшись, с издевкой в голосе проворчала дама.

— А… ну я не знала, — решив, что меня посетил мистер облом, я развернулась к двери.

— Постой-ка, — остановила меня библиотекарша. — Твой код фиолетовый?

— Ага, — безэмоционально ответила я через плечо.

— Вернись, — скомандовала дама.

Я послушно развернулась и потопала обратно к деревянной стойке, старательно пытаясь не пялиться на полки с книгами за спиной местной язвы.