Крылья Бабочки: Академия

- Снюс. Не будешь так волноваться.

Юля стала жевать и очень быстро въехала во вкус. Та реально расслабляла, дарила какую-то воздушность на грани эйфории. Ей было кайфово и всё казалось безразличным: жизнь, смерть, будущее, прошлое.

«Вот это меня плющит… Неужели это я?» Подумала она, вдруг осознав, какая красотка смотрит на неё в отражении. Ей почему-то захотелось улыбаться.

- Снимай свои шмотки, - наконец приказала женщина, завершив мейк. Её голос раздваивался и плыл, а всё вокруг – крема и бутылочки, словно пританцовывали. Действие снюса оказалось неожиданным.

- Что со мной происходит? Это норма? – Спросила Юля и стала раздеваться.

- Да не лыбься ты так, убери из-под губы и немного пожуй, а то тебя слишком сильно плющит.

- Заметно? – Улыбнулась Юля и вдруг осознала, что стоит голая посреди гримёрки и совсем не стесняется. Эй это даже нравилось.

- На вот, - потянула ей женщина купальник. Тот был крошечным, весь в блёстках и конечно же ничего не прикрывал.

- И в этом я туда пойду? – Удивилась девушка, в ответ женщина указала ей на губу, и она языком вернула туда снюс. И правда эта штука работала. Пара секунд, и она снова забыла про стыд.

И вот, Юлька в купальнике, не прикрывающем ровным счётом ничего, на высоченных каблуках шла по тёмному коридору, освещённому лишь тусклыми лучами зенитного солнца, пробивающимися сквозь решётки на окнах.

Через открытые двери комнат на неё пялились рейдеры и такие же бедолаги, как она. Но Юля не чувствовала себя пленницей, совсем наоборот, она чувствовала себя королевой этого места, принцессой рейдеров.

Раздался звук фанфар, и женщина сняла с её тонких плеч накидку, которую сама Юля только заметила.

- Ну а сейчас, - прозвучало из-за кулис. – Перед вами предстанет нежный цветок Омикрона, принцесса пустыни, юная и свежая, не сорванная роза…

Раздался громкий звук и Юлю вытолкнули на сцену так, что она едва удержалась на своих длинных шпильках. Здесь было так светло, что на мгновение её ослепило. Рядом стоял мужчина в фиолетовом пиджаке в клетку и джинсах, а перед ним был шест, у таких обычно стриптиз танцуют. И ей захотелось станцевать возле шеста. Но Юля не умела, вернее никогда не пробовала.

Свет ярко сиял, но не ослеплял, и девушка отчётливо видела фигуры своих покупателей. Жмурясь, она присматривалась к ним, кто-то был жирным, а кто-то мелким, кто-то в балахоне, а кто-то в кепке, закрывающей глаза. Ей бы хотелось знать, кому она в итоге достанется, хотелось бы самой выбирать. Но эта жвачка, этот снюс так поднимал настроение, что она не могла ни о чём таком даже думать, а лишь как дурочка улыбалась.

- Гладкая кожа, не тронутая пустынным зноем, лишь слегка подкрашенная загаром, - ведущий трогал её, и Юля не сопротивлялась, а лишь пританцовывала под музыку, звучащую из крошечных колонок под самым потолком.

– Посмотрите на её породистую мордашку, какие скулы, - сжал он её губы.

- Юная девичья грудь, не тронутая пластическим хирургом, - он лапал её за сосок. – Кто любит маленькую грудь – оставит так, а кто хочет больше – может увеличить… - Он сжал ей шершавой ладошкой и Юля даже возбудилась.

- А эти ножки, гладкие и такие длинные, - Он грубо схватил её за бедро, как будто сам собирался трахнуть.

- Её дырочки ещё никем разработаны. По меркам Омикрона она почти девственница. Девочка из хорошей семьи, только от мамкиной сиськи.

Сквозь яркий свет прожектора Юля увидела чью-то руку.

- Я вижу у нас есть покупатель, - радостно сказал ведущий. – Стартовая цена двадцать две, шаг шесть тысяч, - огласил он правила аукциона.

«Так много!», подумала Юля.

- Чё так дорого? – Звучали голоса с заднего ряда.

«А вот это было обидно», подумала она с надеждой, что её всё-таки купят и чем дороже, тем бережнее будут относиться. И она ещё раз с надеждой глянула на джентльмена, поднявшего руку.

- Это её родной цвет волос? - Вместо подтверждения ставки спросил он.

- Какой у неё натуральный цвет глаз? - Добавил его сосед. Похоже оба представляли одного покупатели.

«Глаз? - Подумала Юля. – Какая разница какие у меня глаза. Вы же покупаете меня не для этого». Она убрала снюс из-под губы, потому как его действие откровенно пугало мелкую.

- Платина её натуральный цвет, - сказа ведущий, потрепав девушку по затылку.

– А глазки… - он стал всматриваться в Юлины глаза.

- Карие, - сама подсказала она.

- Да, карие! – Радостно ответил ведущий. – А ещё у неё очень милый голосок. Такой нежный, тоненький, и язычок красивый, и губки пухлые. И ямочки на щеках, такая Масечка.

- Так оставь её себе, ха-ха-ха, - прозвучал нелестный комментарий в её сторону.

Юля уже приготовилась к худшему, когда увидела чью-то руку.

- Что вам ещё рассказать? – Ожидая очередного вопроса, спросил ведущий.

- Двадцать две, - ответил пожилой человек в балахоне с бородкой, как у старика Хоттабыча. Все замолчали.

Сколько бы Юля не вглядывалась, не могла рассмотреть его лицо.

- Кто это? – Послышался ропот с первых рядов.

Ведущий выждал паузу, а после торжественно провозгласил: