Крылья демона

Существовал и более простой вариант – спросить у этих людей. Но почему-то мне казалось, что они не будут блистать красноречием, пытаясь, наперебив, ввести меня в текущие события. В общем, так оно и вышло. Едва заметив меня, они затихли, пытаясь оценить опасность. Похоже, опасности они не заметили, а по моей одежде решили, что я то ли гардемарин, то ли простой моряк.

– Эй, служивый, ты с какого корабля? – крикнул один из разбойников, приближаясь ко мне с пистолетом в одной руке и с палашом в другой.

– А тебе-то что, – ответил я, сконцентрировав внимание на большом пальце левой руки разбойника, в которой он сжимал пистолет. Этим пальцем он должен взвести курок, если захочет выстрелить.

– Ишь ты какой, ходит тут по нашему лесу, еще и разговаривать не хочет, – заметил другой бандит с дубиной, покрытой стальными шипами, также направившись в мою сторону следом за товарищем.

Ко мне стали приближаться еще четверо – один с ружьем, двое с саблями, а последний держал в руках большую секиру, которыми в то время пользовались палачи в своей малоромантичной работе.

– Доставай-ка, морячок, кошель свой, да подними руки вверх, пока мы из тебя не сделали рубленое мяло, – посоветовал мне первый разбойник, остановившись в двух метрах от меня.

Пребывая в своем нынешнем положении, я, конечно, был гораздо сильнее расположен к разного рода рекомендациям, особенно исходившим от вооруженного человека. Но моя демоническая гордость не позволяла слушаться каких-то полуоборванных бродяг. К привычным чувствам демона так же примешивалась определенная жалость к связанным людям, которые в другом бы случае меня не интересовали. Поэтому я медленно стал приближаться к противнику.

– Что ты, милый, какой кошель, у меня и медной монетки нету. Я вот думал у вас чего одолжить. Не поделитесь, часом? – ласково пробормотал я, используя доступное мне средство внушения, то есть гипноз.

Мужик хоть и не был особенно восприимчив, но слегка скис, его рефлексы затормозились. Едва он открыл рот, чтобы выразить свое возмущение, как я пошел в атаку. Поймав левой рукой лезвие палаша, я крутанул его по часовой стрелке, вырывая из ладони разбойника. Едва он разжал кулак, как я перевернул палаш к себе, схватил его за эфес и отрубил руку с пистолетом, уже было направленным на меня для выстрела. Вторым ударом я снес его голову.

Все это произошло с такой скоростью, что остальные даже не успели сделать дополнительный шаг в мою сторону. Только что их товарищ стоял с пистолетом и палашом, а теперь он уже лежит без всего этого, да к тому же и без головы.

Пока не опомнился разбойник с ружьем, я схватил отрубленную руку с пистолетом и выстрелом в голову уложил его спать вечным сном.

Теперь их было тринадцать. Вся шайка объединилась в одну шеренгу и стала меня окружать, боясь приблизиться до зоны поражения моего лезвия.

– Ты кто такой? – крикнул один из разбойников, вооруженный косой.

– Смерть я ваша, ребятки, смерть нежданная.

– Врешь, тебе со всеми нами не справиться, – крикнул другой, вытаскивая пистолет из-за пояса.

– Не волнуйтесь за меня, пожалуйста. Мне даже кариес не угрожает, не то что ватага ополоумевших крестьян.

– Чаво? – только и успел квакнуть человек с пистолетом, прежде чем мой палаш, пролетев три метра, вонзился ему в горло.

– Того, – ответил я, улыбаясь, как добрая няня своим воспитанникам.

– Теперь ты без оружия, – оскалился в ответ детина с секирой.

– Теперь вас двенадцать. А я и был без оружия, – напомнил я вполне дружелюбно.

Чтобы был повод к дальнейшему разговору, я шагнул к человеку с саблей, ушел вправо, избегая рубящего удара сверху, затем, поймав запястье горе фехтовальщика, ударил этой саблей в пах подбежавшего было разбойника с пикой. Тот взвыл и рухнул на колени, а я тем временем отобрал саблю у ее владельца, свернув ему шею свободной рукой. Делая шаг в сторону своей предыдущей диспозиции, я распорол живот человеку с секирой, который, похоже, хотел перерубить меня пополам, однако, слишком большой замах стоил ему жизни. Он мешком свалился к моим ногам, выпустив из рук свое оружие.

– Ну что, девять друзей, может, теперь скажете мне какой сегодня день и год? – опять ласково спросил я. Если бы не шесть трупов, то мой тон походил бы на речь проповедника или школьного учителя, объясняющего детям основы арифметики.

«Друзья» остолбенели, а затем начали медленно пятиться. Вдруг кто-то спасительно завопил:

– Дьявол!!!

И вся бравая ватага бросилась наутек в лес.

Не спеша, опасаясь выстрела из чащи, я подошел к связанным жертвам. Мужчина и женщина, похоже, были благородных кровей. Их одежда подходила больше для столичного раута, чем для лесной прогулки. Ухоженная прическа дамы и завитые кончики усов мужчины дополняли общий портрет городских жителей. Страх перед неожиданной опасностью сломил их дух. Будучи в сознании, они опасливо смотрели на меня, не решаясь поверить в то, что уже спасены. Я подошел к ним и, орудуя саблей, молча перерезал веревки на обоих пленниках.