Крылья для попаданки

Вестник – это те самые снежинки, что отсылали эраты, заседавшие в Совете Девяти? Еще бы научиться их создавать, а то это становится весьма важным и насущным навыком для меня, поселившейся в VIP-квартале на вершине горы, а летать пока не научившейся и запросто способной заблудиться.

– Алел, тебя не затруднит показать мне дворец и рассказать о моем новом доме? Я буду спрашивать, а ты пояснять, где, что и как. Хорошо? – обратилась я к «щуплому» шаа, опять подметив, как нехорошо потемнели синие глаза второй тени.

Хтон явно уязвлен тем, что экскурсоводом выбрали не его, хотя по цвету крыльев и запаху магии, мне показалось, оба на одном уровне.

– Почту за честь и удовольствие, шааза, – коротко поклонился довольный Алел.

Дальше мы с полчаса разглядывали залы, переходы, террасы. Прошли в рабочее крыло дворца, как его назвал Алел. Вопреки моим представлениям, это оказались не мастерские, кладовые и кухня, а офисные помещения, в которых осуществляют прием посетителей эрат и его подчиненные, там же находятся финансовые и управленческие службы всего шаазата, соответственно – кабинеты эрата и его отца. Хтон вмешался в разговор лишь однажды, ровно уведомив, что рабочие кабинеты шааз тоже в этом крыле расположены.

Кивнув ему, я свернула на террасу и постояла у балюстрады, разглядывая пейзаж. Как и вчера, между верхними и нижними ярусами столицы царила деловая суета. И никаких пробок. Серые, черные крылья, иногда и с белыми вкраплениями мелькали постоянно, жизнь кипела. Вон чернокрылые здоровяки понесли к Кристальному дворцу в двухместном паланкине важного апика и, наверное, его помощника.

– Шааза Кайя, в покоях тебя ждет шааза Амила и мастер Фэй… – осторожно вмешался в мои мысли Алел.

Ясно, мое свободное время истекло, пора бежать на занятия. И никакого недовольства, наоборот, мне очень хотелось узнать как можно больше о новом мире и леарах. Поговорка «меньше знаешь – крепче спишь» не про этот мир. Здесь скорее подойдет: больше знаешь – дольше живешь. А живут леары долго.

Поблагодарив Алела, я оттолкнулась от балюстрады и поторопилась вернуться в покои. Но в момент, когда заворачивала в общий коридор, столкнулась с женщиной. Она так спешила покинуть дворец, что неслась на всех парусах. Хтон шел позади, поэтому женщина едва не влетела в нас с Алелом, но тень успел оттолкнуть ее от меня, не позволив даже коснуться. Я замерла, с сочувствием разглядывая красивую жгучую брюнетку с полночно-черными глазами, смуглой кожей и иссиня-черными крыльями, растянувшуюся на каменной террасе. Этакая яркая цыганка Кармен лет тридцати пяти – сорока, только в местном светло-сером костюмчике – топе и шароварах.

Незнакомка приподнялась на полу и уставилась на меня ненавидящим взглядом, сморгнув слезы. На ее левом крыле, на самом верху, белело перо. Оно казалось чужеродным, словно случайно прилипло и нарушало идеально черное, как самая безлунная ночь, оперение.

– Делария, ты не только остатки силы потеряла, но и последние мозги? – прошипел Хтон, грозно надвигаясь на нее.

Возмутительное неуважение к женщине! Этот серый ненавистник вместо того, чтобы предложить, как положено сильному мужчине, руку более слабому, тем более даме, и помочь встать, еще и наезжает. Шагнув к ней, я сама предложила руку и извинилась:

– Прости, ша, мы не хотели тебя задеть, это случайно вышло…

Брюнетка побледнела, непонятно, то ли от ярости, то ли от боли и унижения. Села на колени, беспомощно подметая поникшими крыльями пол. А затем, задыхаясь от эмоций, буквально выплюнула мне в лицо, заставив отшатнуться:

– Ты! Ты забрала у меня все! Я мечтала… хотела… у меня получилось – эрат был мой, а ты пришла и… все испортила своими белыми крыльями…

– О да! – злобно процедил Хтон. – Целых две недели тебе позволяли шастать в покои эрата. Но жадность и глупость черной Деларии не знает границ. Ты стала жалкой и старой! Скажи, свой дом и счет в байсакальском банке того стоят? Чтобы умереть так скоро?

Меня словно оглушили. Значит, это любовница Йелли, и ее срочно попросили на выход. Еще бы, не зря я вчера с него клятву верности стрясла. Но я помню, до сих пор помню свои ощущения, когда Игорь оттолкнул меня и полетел спасать Машку. Боль потери и предательства, испытанная самой, вынудила хрипло спросить:

– Ты так любишь Арэнка?

– Люблю? – зло удивилась леара, поразив меня.

– Эта тщеславная ша любит лишь себя! – высокомерно заявил Хтон. – И только из-за тщеславия в двадцать два выглядит как тысячелетняя старуха. Ради денег и призрачной власти тайком забралась в кровать эрата, а потом молила ее там оставить…

– Ради тебя! – то ли всхлипнула, то ли прошипела уязвленная Делария. – Слышишь, Хтон, ради тебя я пыталась возвыситься и решилась на связь с эратом. Отдала за тебя молодость и…

– Пустышка никогда не сможет возвыситься, – цинично припечатал этот грубиян.

– Ты крошишь чистый лед, – тихо пытался остановить его Алел непонятной мне фразой.

Женщина вскочила, взмахнула крыльями, собираясь улететь, но в этот момент все участники некрасивой сцены увидели, как белое перо отделилось от ее крыла и воспарило.