Крылья для землянки

Лиска всегда плохо соображала, когда его губы находились в районе ее груди.

— Ты самая красивая женщина на Горре.

— М-м-м.

— И самая смелая.

— Правда? — ее глаза просияли в полутьме, и Дейке кивнул:

— Никогда не слышал, что Тхор позволял кому-либо из женщин так с собой разговаривать, даже в шутку.

— А я не шутила.

— Вот именно, — засмеялся он и перевернул ее, крепко прижимая к диванчику своим телом. — Я думаю, ты все же могла бы стать настоящим членом команды, и самым бесстрашным.

Лиска улыбнулась счастливой улыбкой, утыкаясь носом в каменную, надежную грудь своего мужа:

— Если ты будешь моим капитаном, я буду счастлива исполнить любой приказ.

— Это ты сейчас так говоришь, — со смешком ответил Дейке, ни капли не поверив в ее слова.

Их свадьба получилась очень уютным праздником, на котором присутствовало совсем немного людей, но с каждым из них Лиске было очень приятно общаться. Кроме Тхорна, Дейке пригласил еще пятерых друзей, из которых двое оказались женщинами — все они принесли небольшие подарки для нее, и облепили, с любопытством изучая. Поначалу ею овладело сильное смущение от повышенного внимания, но очень быстро стало понятно, что все ведут себя дружелюбно.

Праздник они с Дейке решили устроить в саду, и расставили кругом под деревьями небольшие столики с едой. Сначала все свободно перемещались, болтая друг с другом, потом принесли из дома пледы и постелили на траву, усевшись кружком, и продолжали разговоры за фруктами, орешками и горианским вином.

Наблюдая за тем, как Дейке говорит с друзьями, развлекает всех шутками, она с удивлением поняла, что он душа компании, и центр притяжения для всех, даже для Тхорна, который в общении проявлял меньшую ловкость и почти все время молчал. И только рядом с ее мужем оживал, начинал разговаривать и даже начинал жестикулировать, предаваясь вместе с Дейке воспоминаниям о каких-то совместных приключениях.

В какой-то момент Тхорн поднялся, отделившись от компании друзей-офицеров, и подошел к Лиске:

— Можно тебя похитить на минуту? — спросил он, протянув ладонь.

Она улыбнулась и легко встала, взяв его за руку:

— Конечно.

Они отошли довольно далеко от остальных гостей, и Лиска преисполнилась любопытства, изучая его серьезное лицо.

— Я тоже принес тебе подарок, но я хочу, чтобы ты поняла правильно, — сказал он, опустив ладонь в карман и протянув ей коробочку — крошечную в его большой руке. Ее рука потянулась к ней, но Тхорн не спешил отдавать свой дар и даже зажал крышечку пальцем.

— Ты вчера сделала то, на что не каждая женщина может решиться, — произнес он, глядя в глаза очень серьезным и даже тяжеловатым взглядом. — Причем, как мне представляется, сделала по большей части ради забавы.

Лиска смутилась и отвела глаза.

— Наверное, так и есть, — призналась она. — Это плохо?

— Нет. В этом нет ничего дурного. Я знаю, что это не умаляет твоего уважения к команде, к твоему мужу и…

— И к тебе, — с готовностью кивнула головой она.

Тхорн послал теплую дружескую улыбку:

— Да. Но я хочу, чтобы этот поступок имел большее значение для тебя. Я хочу, чтобы, благодаря нему, ты поняла, что нет ничего невозможного, и на самом деле ты сильнее, чем думаешь сама, и способна проявлять смелость, не пасовать перед болью и трудностями. Любой болью.

Лиске внезапно стало холодно и страшно. Тхорн раскрыл ладонь, но теперь ей не хватало уверенности в желании открыть коробочку. Ее учитель терпеливо ждал, пока она справится с собой. Наконец, она быстро схватила ее и сняла крышечку.

На мягкой подушечке лежал браслет изумительно тонкой работы, из горианского серебра, переливающегося ослепительным бриллиантовым блеском. Даже не очень хорошо разбираясь в ювелирных украшениях, с первого взгляда на эту изящную вещь можно было понять, что это дорого и сделано на заказ. Последнее стало особенно очевидно, когда Лиска, задыхаясь, различила в подвеске фигурку собаки — животного, которое не обитало на Горре.

— Ты безжалостен, — выговорила она, прикусив нижнюю губу. В глазах немного потемнело: Неужели думаешь, я смогу носить это?

— Сможешь. Более того, лучше бы тебе не снимать его до тех пор, пока не сделаешь то, что нужно, — невозмутимо заметил Тхорн, замыкая браслет на ее правом запястье. — Хорошо бы, чтобы он всегда был перед глазами.

Лиска задыхалась. В ее груди словно застряло что-то острое, как будто Тхорн воткнул ей невидимый нож прямо между ребрами. Она подняла глаза:

— Я не…

— Я буду заниматься с тобой только в том случае, если ты будешь его носить, — отрезал Тхорн, даже не дав ей закончить фразу.

— Мне больно, — прошептала она, все еще не веря, что он поступал с ней так жестоко.

— Я знаю. И я знаю, что ты сильнее этой боли.

— А что, если нет?

— Тогда тебе нечему у меня учиться. И это, — он указал на звездочку из шрамов на ее руке, — просто бессмысленная блажь.